– Чертовски привлекательно выглядишь, Эффи, - устало выдохнула она, опуская осколок зеркала обратно на пол.

Сил на уборку не было, и девушка рухнула на диван, зарываясь пальцами в волосы. “Что обычно делают в таких ситуациях?” - подумала девушка. Она подошла к бару и достала оттуда первую попавшуюся бутылку. Захватив с собой бокал, девушка отошла к окну и налила себе красное вино.

Солнце за окном спустились до самого горизонта и, вспыхнув на прощание красным огнём, совсем скрылось за ним. На город опустилась темнота, а маленькие яркие огни загорелись во всю мощь, освещая город. Эффи безразлично наблюдала за обезумившими капитолийцами, вглядываясь в большое панорамное окно.

– Раньше, - думала девушка, - меня привлекал этот город и его суетливые жители. А сейчас… Может эти люди обезумели от скуки? Или же от одиночества. В любом случае, они просто перестали отдавать себе отчет в том, что на арене действительно умирают.

Эффи грустно улыбнулась, остановив взгляд на красивом здании в самом центе Панема.

– Интересно, как они накажут нас? А Китнисс? Что будет с ней?
– размышляла она.
– Но ведь Хеймитч наверняка помогал ей, ведь знал же про революцию. Знал и даже мне не сказал.

Поток её мыслей резко остановился. Она не верила в то, чем это могло закончится. А логичным завершением было то, что он, конечно же, знал, об опасности, но ничего ей не сообщил, а значит ему плевать на неё. Мысли неустанно лезли в голову.

За дверью послышались быстрые шаги. Эффи несколько раз моргнула, как бы приходя в себя. Осмотрев комнату, где царил мрак, она обратила внимание на нетронутый бокал вина в руке. Сделав небольшой глоток, девушка посмотрела на часы - почти полночь.

***

Хеймитч забежал в здание, и, расталкивая столпившихся капитолийцев, быстро поднялся по лестнице. Его ограничили во времени - полчаса на сборы. Велели взять только самое необходимое. Ждать никто не будет - планолёт отлетит точно по расписанию.

Мужчина стремительно пронесся по коридору, останавливаясь у двери в общую комнату. Растрепав волосы, он снял пиджак и откинул его в сторону, затем расстегнув верхние пуговицы на рубашке. Заключительным штрихом стал виски: мужчина воспользовался им как одеколоном. Готово.

Дверь с грохотом распахнулась и, не выдержав очередного напора, рухнула на пол. Хеймитч нервно засмеялся и прошел в комнату, заметив силуэт Эффи у окна. Он знал, что она не спит, накручивая себя, поэтому и устроил этот маскарад.

“Ещё рано, милая, - думал он, - рано тебе знать об этом.”

– Солнышко, а ты почему не спишь?
– заплетающимся языком пролепетал тот, и, шатаясь, направился в сторону Эффи. Споткнувшись о перевёрнутую тумбу, он налетел на ещё один непонятный предмет, а затем поскользнулся на бумаге и, чертыхаясь, рухнул на пол. Девушка даже бровью не повела, а только поправила спадающую прядь волос.

Хеймитч снова громко засмеялся и включил свет:

– Ого, тут тайфун прошелся? Или ты парик не могла найти?

– Нет, - беззвучно отозвалась она, - приходили миротворцы. Хотели узнать кое-что про революцию.

Мужчина резко стал серьёзным, в два шага он оказался возле куратора. Заметив перебинтованную руку, ментор схватил её за плечи и развернул к себе лицом.

– Эффи, что случилось?
– он не знал, что сказать. «Слишком рано, у меня ещё было время.»

– Ты всегда говорил мне, что капитолийцы короли притворства, - она фыркнула, - Выходит, ты капитолиец, ведь я почти поверила, что ты пьян.

Он улыбнулся: “язвит, значит всё в порядке”.

– Научился у Тринкет, - съязвил тот. Его всё ещё пугало то, что её лицо оставалось каменным.
– Почему молчишь?
– он нахмурил брови.

– Хейми, неужели ты доверяешь каким-то безгласым больше, чем мне?
– отрешенно вымолвила куратор. Складывалось впечатление, что ей абсолютно безразличен ответ; она скорее утверждала, чем спрашивала.

– Это не похоже на ревность, ты слишком спокойна. На тебя так вино действует? Надо почаще тебе наливать алкоголь, - он широко улыбнулся и уставился в глаза, в которых постепенно разгорался огонёк.

– Ненавижу, – тихо прошептала Эффи и разжала ладонь из которой выпал бокал. Послышался звон разбивающегося хрусталя. Белый ковёр быстро окрашивался в бордовый. Реакция, а точнее её отсутствие, девушки заставляла Эбернети волноваться. Тринкет развернулась и медленно направилась в сторону комнаты, но сильная рука обхватила её предплечье.

– Эй, Эфс, ты чего? Я же пошутил, – он вытер с её лица слезу и нежно обнял. Девушка не сопротивлялась, только иногда хлопала ресницами, роняя солёные слёзы на его рубашку.