Василиса Тихоновна (она неожиданно удовлетворена). Вот ты Володарского не любишь, а он, между прочим, тебе новый эпизод принес!

Димка. Новый эпизод? Ну да? (Забирает у матери пакетик.) Дело, Василиса Тихоновна, не в том, что я Володарского не люблю. Дело, Вася, в том, что я Володарскому НЕ ВЕРЮ. (Направляется в комнату.)

Василиса Тихоновна. В конце концов это просто невежливо! В третий раз приходит к тебе человек из диспансера!..

Димка. Вот поэтому и не верю, что в третий. К Маринке за два месяца они только один раз приходили! И к Духу тоже. А о Чуке и говорить не приходится! А ко мне вдруг повадились!.. Это почему? Чем я им вдруг стал так интересен?

Василиса Тихоновна (с ужасом). А она, Маринка, она что, тоже… вместе с вами за хулиганство?

Димка. Не, она за наркотики. За хулиганство – это Чук. А Дух – за бандитизм. (После паузы.) Ты думаешь, я шучу? Да они нас всех подмели! Буквально всю улицу!

Василиса Тихоновна. Какие раньше у тебя были друзья! Володя, Сева, Леночка из четырнадцатого дома. Леночку, надеюсь, ты еще не забыл? Такая была ласковая, предупредительная: «Тетя Вася, а тетя Вася! Я принесла вашему Димке домашнее задание!» – это когда ты болел. А теперь какие друзья? Дух, Чух!

Димка (поправляет). Вообще-то Чук. И он очень хороший. Он должен тебе понравиться.

Василиса Тихоновна. Не знаю, не уверена. Значит, Чука за хулиганство? Духа, как ты говоришь, за бандитизм? А Маринку – за наркотики? Господи, что же это на свете-то делается?! Почему я до сих пор ничего об этом не знала?! Это же первое, что должно было прийти мне в голову! Сын, это нечестно: ты пользуешься тем, что мы не видимся целыми сутками! Что я работаю как проклятая! А все последнее время и вообще не вылезала из клиники – зарабатывала тебе на новый компьютер!

Димка. Да не было же, ма, никакого хулиганства, и бандитизма тоже не было. Не говоря уже о наркотиках…

Василиса Тихоновна. То есть как? А… витрины?

Димка. Да и витрин, в общем, тоже. Не понимаешь? Они все притянули за уши: Чук в школе подрался – раз – ему хулиганство и на учет! Духа поймали с компанией поздно на улице – бандитизм, на учет тоже! А у Маринки нашли какие-то таблетки. И… Дальше тебе не нужно объяснять?

Василиса Тихоновна. Ну а витрины? Витрины-то ведь точно были!

Димка. Когда мы к ним подошли, ну, толпой, там уже кто-то постарался. На кого-нибудь нужно было свалить – вот нас и замели. Полиция, оказывается, уже ждала, знали, что концерт и где мы пойдем.

Василиса Тихоновна (задумчиво). Да, что-то такое ты мне тогда говорил…

Димка. Но ты же мне тогда не поверила!

Василиса Тихоновна. А вещи в окно? Мои личные вещи! Скажешь, тоже не ты? Но ведь это же было при мне!

Димка. Вещи были. Из всего того, что они мне шьют, в действительности были только вещи. (Понизив голос.) А зачем тебе нужно было пытаться снять меня с учета?

Василиса Тихоновна (так же инстинктивно понизив голос вслед за сыном). А ты что же, В САМОМ ДЕЛЕ армию хочешь закосить?

Димка. Нет. Но трое моих друзей состоят на учете, и ко всем троим приходит Володарский. А ко мне он ни разу не пришел. Чем я хуже других? (После паузы.) Понимаешь, ма, в эту Игру Володарский дает играть только тем, кто у него числится в сумасшедших. У других ее нет и, по-видимому, быть не может. Потому что переписать ее нельзя – она защищена от записи. А хакнуть, то есть сломать защиту, невозможно. Чук с Духом пробовали. Они говорят, что из наших никто так не программирует!

Василиса Тихоновна. Так ты, значит?.. (Она не договаривает.)

Димка. Ты про вещи в окно? Да, ма. И тогда он ко мне сразу пришел – Володарский – буквально бегом прибежал! И Игру принес. От нее же В САМОМ ДЕЛЕ НЕВОЗМОЖНО ОТОРВАТЬСЯ!

Василиса Тихоновна (она не поняла). Почему невозможно? Все одно и то же – «бах-бах!», «пах-пах!» Потом снова «бах-бах!» И так до бесконечности! Просто идешь и убиваешь.

Димка. Можно подумать, ты в этом что-то понимаешь!

Василиса Тихоновна. А ты объясни!

Димка. Долго объяснять! Сыграй сама.

Василиса Тихоновна. Я? Да ты что! (Застывает с оскорбленным выражением на лице.) Знаешь, иногда мне начинает казаться, что ты и в самом деле у меня немного… того!.. (Направляется к двери.)

Димка. Ма, ты куда?

Василиса Тихоновна. В школу.