- Уважаемые коллеги, - встал из-за стола заведующий кафедры, - я собрал вас на внеочередной ученый совет, чтобы сообщить, что нам выделен грант и переведен аванс на мой личный счет в размере трех миллионов рублей.
История такова. Неделю назад Мария Афанасьевна принесла мне очередную почту. В правительственном конверте, на официальном бланке - письмо. Позвольте его зачитать.
Господа ученые коты!
Ученые коты
– Уважаемые коллеги, - встал из-за стола заведующий кафедры, - я собрал вас на внеочередной ученый совет, чтобы сообщить, что нам выделен грант и переведен аванс на мой личный счет в размере трех миллионов рублей.
История такова. Неделю назад Мария Афанасьевна принесла мне очередную почту. В правительственном конверте, на официальном бланке - письмо. Позвольте его зачитать.
Господа ученые коты!
В связи с международными осложнениями возникла необходимость иметь понимание предельного терпения лохов, при их доении в ближайшем и отдаленном будущем.
Под эту нужду вам предоставляется грант с открытым счетом. Просим направить на утверждение программу этого исследования, с последующим регулярным ответом на вопрос: "Что - как"? и "Как наше ничего"?
Для эффективности результата включаются еще две конкурентные вам фирмы. Если не согласны кумекать по теме - забудьте о предложении и верните деньги на указанный ниже счет. В случае положительного решения - ждем отчеты о делах каждую декаду.
Учтите! Будете отрыгивать фуфло - будем карать. И не помышляйте суки о кидалове. Разденем до нитки вас и ваших ближайших, да и дальних родственников.
Обнимаю, телеграфируйте. Фамилия, подпись, адреса и реквизиты.
– А можно взглянуть?
– Пожалуйста, пускаю по рядам.
Прервав затянувшуюся паузу, заведующий продолжил: "Похоже, пора высказаться персонально каждому члену совета по этой новости. Прошу Михаил Иванович".
– Вы знаете, дорогие мои, - начал Волосов, - меня возмущает в этом предложении наглый приблатненный тон и оскорбительный стиль.
Не определенность и расплывчатость темы, сомнительная актуальность и значимость ее для науки. Где, куда и почем? Одни вопросы. И что нетерпимо так это персональная ответственность - чего в ученой среде не было, быть не должно и не может быть никогда в принципе.
Уважаемый Евгений Борисович! Я полагаю кафедре надо отказаться от этого проекта.
– Присаживайтесь Михаил Иванович! Я с вами совершенно согласен и я испытал те же эмоции при первом чтении. Я вообще посчитал это шуткой наших вечных оппонентов. Но когда мне позвонили и попросили подтвердить получение денег, открыли фамилии руководства, адреса, телефоны сверх благополучной фирмы - заказчика я понял, что это не розыгрыш.
В отношении оскорбительного тона я тоже солидарен с вами. Однако в девяностые годы меня еще больше потряс обвал зарплат научного сословия передовой мысли с обвинениями в паразитизме и косности. Осознание того что с этой оценкой деятельности согласна вся страна пришло позже. И если трезво посмотреть на нашу сегодняшнюю продукцию, то такое обращение более чем понятно. А вот предлагаемые миллионы по тематике, дают хотя бы иллюзию воскрешения.
– Иван Владимирович! Пожалуйста, ваше мнение?
– Какое мнение может быть у человека, - начал Зайцев, - которому жена дает каждый день сто рулей и просит ни в чем себе не отказывать. Мой бутыльбродный портфель пропах луком и селедкой. Нас ничего уже не может оскорбить, после безоговорочной поддержки линии партии и правительства.
Дорогой Евгений Борисович! Спаситель наш. Грант, извините тему, надо хватать и дерзать до последней копейки. Надо всех командировать по необъятным просторам нашей незабвенной родины, чтобы выявить социологические нюансы проживания на пять тысяч в месяц. Причем зимой вояжировать на юг, а летом в прохладные широты. Полагаю необходимо всех одеть в униформу согласно сезону и представительству. Обязательно выдать "подъемные" для пробуждения разговорчивости у селян.
Господи. Голова кругом. Хоть наедимся то всласть. Я кончил.
– Спасибо. Прошу теперь вас Леонид Викторович.
– Я сугубо профессионально. Насколько я понимаю - задание нам придется формулировать самим, оговаривая перечень вопросов которые следует осветить. Здесь у нас достаточный простор для маневра. Мы можем накидать проблем с давно имеющимися решениями.
Как видно из письма - главное предоставлять вовремя отчетность. Надо их завалить материалами. Пусть утомятся, лазая по словарям. И в случае претензий возвращаться к разговору о корректировке задания.
Еще главней понять, что хотят слышать от нас и подавать факты к "хотелкам". По их реакции, мы будем знать - какой результат их устроит? И вновь возвращаться к корректировке задания с увеличением финансирования.
Я одостаточнился.
– Спасибо. Но в силу предупреждения об "отрыгивании фуфла", я думаю, что советский метод бесконечного обсасывания тематики и выкачивания средств в нашем случае не годиться.
– Пожалуйста, Элеонора Владиславовна.
– Господа! Из всего сказанного на нашем форуме я поняла, что заказчику очень важно знать - до коле наш российский сожитель - труженик готов терпеть нищету ради освобождения русского духа, порабощенного на бывших наших территориях.
Сколько кровных рублей за счет дополнительных налогов и роста цен он безропотно передаст нашему отечеству. Это непременно должно быть выражено в конкретных цифрах. Например, я готова терпеть увеличение роста цен на бензин до ста рублей за литр. Так как я не имею автомобиля и счастлива этим фактором. Я также не газифицирована и готова пострадать увеличением стоимости газа до десяти рублей за кубометр. Но сурово насуплю брови на рост цен за электричество, даже при возмещении мне его в счет выделенного гранта. И если мы выборочно спросим россиян,- на что он пойдет, освобождая исконно наше, мы получим картину запаса прочности нашего непоколебимого духа в денежном выражении.