Толпа в офисе главы отдела по расследованию убийств была немного меньше сборища копов этим утром в спальне Джонни Боза. Харриган и Андруз просидели весь день на телефонах, разыскивая подноготную информацию о Бозе, его делах, его друзьях, его врагах. Кроме того, они сличали данные о месте преступления и ожидали Морана с Карраном, чтобы и те смогли выложить всё, что успели откопать.

Уокер выглядел нервным и возбуждённым, раздражённым ожиданием двух детективов. И хотя, если уж на то пошло, он сам настоял на встрече Каррана с Гарнер, начальник Ника с трудом мог простить тому его небольшое опоздание. Толкотт же нисколько не убавил той спеси, что он продемонстрировал в восемь утра.

Гас с Ником ещё не успели закрыть за собой дверь, как Уокер выскочил из своего кресла:

— Прекрасно! Начинаем.

Харриган, будто эти слова подключили его к сети, начал чтение своих записей:

— Шестнадцать проникающих колотых ранений в грудь и шею. Никаких чётких отпечатков, никаких следов взлома, ничто не пропало.

— Другими словами, — сказал Моран, ныряя в кресло, — ничего нет.

— Дай закончить человеку, — произнёс Карран. Он наливал две чашки кофе из кофеварки, стоявшей на столике невдалеке от окна. Затем в одну из них он налил обезжиренных сливок и добавил сахар — как раз столько, сколько любит Гас.

— Я ценю это, Ник, — высказал Харриган с сарказмом. — Действительно, ценю. — Он не для того работал весь этот проклятый день, чтобы ему оказывала покровительство парочка копов.

— Всегда рад, офицер, — ответил Ник. Он поставил чашку с кофе перед Гасом и сделал глоток из своей.

— На ноже для колки льда не было обнаружено ни единого отпечатка, — продолжал Андруз за своего коллегу, как будто тот составлял с ним единую команду борцов. — Так что престулление относится к группе «Ка-дэ»…

— Ка-дэ? — переспросил Толкотт.

— Кусок дерьма, — перевёл Гас. И после некоторых раздумий добавил: — Капитан.

— Ножичек для колки льда как раз такой, какой можно приобрести в доброй тысяче магазинов — в торговом центре, скобяных лавках, шопах типа «Остановись и отоварься» и даже у Андронико. Можно отрядить на поиски пять тысяч «фараонов» и всё равно концов никогда не сыскать.

— А что насчёт шарфа? — спросил Карран.

— Дорогой. «Гермес», стоит шесть сотен зелёненьких.

Харриган в удивлении наклонил голову.

— Шесть сотен баков за один шарфик. Кто это так разбрасывается деньгами?

— Богатые люди, — ответил Гас.

— Ага, я понимаю. Но шесть сотен за шарф? За этот кусочек шёлка?

— Харриган, — произнёс Уокер тоном, приказывающим прекратить прения.

— Я связался с «Гермесом» — есть тут один их офис на Юнион-сквсйр. Они продают по восемь-десять штук в неделю только здесь, в нашем городе. В Мэрин есть ещё парочка магазинов, которые их также обслуживают, существует ещё один «Гермес» в Сан-Рафаэле, там тоже — по восемь-десять штук. Под Рождество продаётся ещё больше, сказали они. В общем, как сообщили в «Гермесе», за год по всему миру расходится около двадцати тысяч их изделий. А это двенадцать миллионов баков в год. За шарфики. Вот таким образом.

— Мы могли бы сконцентрироваться на поисках шарфов, проданных в районе залива, — сказал Уокер. — Это не невозможно. Если она купила его в… мать твою, Гонконге, или Париже, или ещё где-то в том же духе, то мы можем даже Бога не молить о том, чтобы отследить судьбу шарфа.

— Она? — переспросил Моран. — Почему вы считаете, что это была она?

— Есть ли доказательства, что он занимался сексом с мужчинами? — адресовал вопрос Харригану и Андрузу Уокер.

Оба детектива отрицательно замотали головами:

— Не-а.

— Это была она, Гас.

— Ага, — подтвердил Андруз. — Биологический анализ показал, что у нас нет оснований предполагать, что он интересовался парнями.

— Никаких мальчиков для Боза, — вывел Гас.

— Расскажите нам о нём, — попросил Карран.

— Порошок был кокаином, Ник…

Карран обменялся с Толкотт взглядами, скрестившимися наподобие мечей.

— …высокого качества, высокого содержания. Это дерьмо много чище любого из тех партий, что люди из отдела по борьбе с наркотиками встречают на улицах. Большая часть компонентов соответствует низкосодержащему крэку. Судя по всему, обнаруженный кокаин относится к так называемому «высококачественному порошку восьмидесятых — эпохе Рейгана».

— Некоторые люди так старомодны, — вставил Моран. — Та-а-а-ак старомодны.

Все полицейские, включая Уокер, но исключая Толкотт, расхохотались. Последним тенденциозным проявлением вкуса Гасом Мораном была покупка выходного костюма, и случилось это в 1974 году. Он до сих пор ко всеобщему смущению время от времени надевал его.

— Ага, — продолжил Андруз, — он втягивал его. Были обнаружены следы частиц кокаина на его губах и пенисе…

— Он что и членом его втягивал? — вмешался Моран.