Сейчас после просмотра фильма, ее голова на моих коленях, я расслабленно массирую рукой ее затылок, ощущая мягкость ее волос с запахом ландыша. И, бля, кто поверит, я просто кайфую.

– Миш...

– М?

– Ты очень расстроился, когда твой папа ушел?

Папа. Первое предательство моего детства. Первое доказательство, что любви не существует. Первое детское разочарование.

– Мне было тринадцать. Старик выбрал не лучшее время, чтоб переспать со своим секретарем. И да это меня расстроило, даже больше - разозлило. Однако у меня была вторая семья, я всегда вас таковой считал. Да и знаешь, моя мама не промах, у нее здорово выходило держать меня в ежовых рукавицах...

– Что-то не похоже

– Ты на что намекаешь?
– пробираюсь по ее кофте вверх и щекочу. Она дергается, откидывает голову и смеется.

– Нет, нет... пожалуйста!

– Ревнивая?
– наклоняюсь и смыкаю губы у нее на щеке, смех превращается в прерывистый вдох.

– Я не ревнивая, - пытается оттолкнуть мою руку и встать. Я ее удерживаю на месте, и через минуту девушка сдается.

– Ну и ладно, мне и тут хорошо, - проговаривает она. Наклоняюсь и достаю ее губ. Мягкие и податливые, то, что я люблю. Мой язык находит ее и в момент касания и сплетения, чувствую привычный жар, поднимающийся внутри. Осторожно веду руку вверх, и останавливаюсь на ее груди.

– Чертов поролон...
– ворчу на ее губах, она делает выдох, но я вновь завладеваю сладкими губками. Также осторожно веду руку вниз, касаюсь пальцами ее кожи. Замираю на мгновенье, обычно на этом все заканчивалась. Но ее руки обвивают мою шею, и она подтягивается ближе. Бля. Пробираюсь рукой на ее спину и застежка в моих руках. Отрываюсь от нее и вопросительно смотрю в глаза. Аврора тяжело дышит и также смотрит на меня. Затем опускает глаза и выдыхает. Вот черт.

– В чем дело?
– спрашиваю.

– Я...
– ее голос прерывается и от напряжения девушка закусывает губу, и что еще хуже отстраняется, - я... у меня... никогда не было.

Мысленно хвалю себя за свое самообладание, что не рассмеялся. Она действительно не подозревает, что я давно в курсе? Эта девчонка станет моей смертью в двадцать три.

– Хм... знаешь, а так и не скажешь...

Нет, черт возьми, никакого самообладания.

– Ты смеешься?
– слегка прищуривается, затем резко встает. Вот блять. Я не собирался ее обижать, хочу встать следом, но она останавливает меня ладонью. Затем обнимает себя.

– Ты ведь знаешь, что моя мама ушла и оставила нас, когда мне было двенадцать, поверь тоже не лучшее время для девочек. Она оставила меня со всеми моими женскими штучками рядом с двумя мужчинами - папой и братом... Я понимаю, что во мне немного очарования, - она переводит дыхание, видно, как тяжело ей дается это признание. Но в моей голове только один вопрос - что за чушь?
– И я понимаю, что со мной трудно... ты- первые мои отношения и мое тело... оно... мне...

– Иди сюда, - перебиваю ее и хлопаю по своей коленке. Нерешительно смотрит на меня, - иди.

Наконец подходит и усаживается на моей ноге. Беру ее лицо в ладони, чтоб она смотрела только на меня.

– Мне плевать, - медленно проговариваю.

– Что?
– брови хмурятся.

– На все, что ты сказала, после слова 'брат'. Мне плевать на эту чушь. Я не с одной девчонкой не был так долго без того чтоб просто затащить в постель. Ты самое чудесное и очаровательное, что есть на свете. И если ты не готова, я подожду, знаешь почему?

Она как зачарованная смотрит в мои глаза и медленно отрицательно качает головой.

– Потому что ты точно этого стоишь, - легко целую ее губы. Неожиданно она снова прищуривает свои глаза, когда отстраняет лицо.

– Ты сказал ни с одной? А сколько у тебя их было?

– Скажи, что остальное ты тоже слышала, - смеюсь и не даю ей ответить, так как мне срочно нужен еще поцелуй.

***

– О, Господи это для меня?
– девушка прикрывает рот рукой, когда оглядывает всю гостиную в зажженных маленьких свечах. На полу разложены роллы и стоит бутылка вина. Она делает из меня ручного котенка.

– Ты закрыла сессию, а я у тебя чертовски романтичный, - наклоняюсь к ней со спины и захватываю мочку ее уха. Она откидывает голову и прикрывает глаза. Бляяяя...

– А еще сегодня первое февраля...

– Ага, отличное число, ты права, - бормочу и плавно перехожу на ее шею. Могу целовать ее целую вечность, и это никогда не надоедает.

– Ты не помнишь, да?
– она разворачивается и смотрит на меня.

– Помню, - снова притягиваю ее, мои руки пробираются под ее кофту и останавливаюсь на талии, - что именно?