– Верховный Жрец стал моим супругом, у нас родился сын, - уже совсем тихо говорила я, выдавливая лживые слова, и покраснела, опуская глаза. Меня сразу заморозило ледяным воздухом, и я вздрогнула. Милад резко встал, обнял за плечи, обогревая и успокаивая, и я продолжала говорить.

– Мы не могли вернуться, пока была беременной, это могло убить наше дитя. Только спустя год, решились на перемещение. Теперь, могу приступить к обязанностям Светлого Воина, и готова к сражению с Тьмой.

В комнате было слышно мое тяжелое дыхание, такая восстановилась тишина. Все молча перевили взгляд на Властителя, а тот с треском сломал металлическую авторучку. Я первая встрепенулась, и решительно посмотрела в темные глаза своего мужчины, но Янислав молчал. Анатолий тихонько толкнул друга в бок, он вздрогнул и тяжело встал.

– Конечно, это все прекрасно. Сейчас отдыхайте. Если будут у нас вопросы к вам Дарья, или появятся к нам, мы всегда сможем встретиться. Совет вызовет вас для конечного решения. Вы теперь мать, и нам всем нужно подумать над вашей дальнейшей судьбой, - монотонно и быстро проговорил он, - все свободны, до свидания, - и он мгновенно исчез.

Люська сразу подскочила ко мне и обняла.

– Не забывай, там Константин один дома, - шептала она, зная, что это быстрее всего приведет меня в чувство, - возвращайся в Белый Город. Завтра встретимся у Маргоны. Я как загипнотизированная кивнула, простилась со всеми, Милад взял мою руку, и мы моментально очутились у ворот. Они, прогремев, выпустили нас, и мой Жрец обнял меня, делая переход в наш дом. Когда увидела веселого и довольного сына, стала приходить в себя и ругать за несдержанность. Отпустила, поблагодарив за охрану, заскучавшего без друзей Жреца, и взяла на руки свое чадо.

– Следующий раз будет легче, - спокойно проговорил Милад, - тебе надо поесть. Ты заметила, Властитель никого не пригласил на обед. Такого никогда не бывало. Это долг хозяина после Совета накормить гостей. Воины к нему переходят из разных мест, это отнимает много силы и еда это не вежливость, но и необходимость.

– Не заметила, - ухмыльнулась я, - да и не смогла бы там жевать, или хотя бы проглотить кусочек. Ты же слышал, со мной не все еще ясно, могут отказать в звании воина.

– Ну, сейчас тебе нужно расслабиться. Покорми Константина, - спокойно говорил Жрец, - Вихрь с Шахраной тоже не откажутся перекусить, и я очень голодный, после такой телепортации.

Вихрь поддержал Милада довольным рыком, и мне, как женщине, пришлось готовить поздний и сытный обед. Это так мой друг отвлекал меня от грустных мыслей. Удивительно, но я поела с аппетитом, даже выпили немного за мир во всем Мире.

– Очень трудно было врать моей семье. Мы вместе сражались. В битве погиб наш друг Валерий, - переживала я, - у меня никого нет ближе их и Люси. Теперь, конечно, и тебя. Ты стал мне родным человеком, - нежно посмотрела на Милада, и он смутился, опуская глаза.

– Между мной и семьей пролегла пропасть, а они такие смелые и честные воины, так преданно относятся ко мне, - чуть не плакала я.

– Так ты защищаешь любимого сына. Это твой долг матери и женщины, - успокаивал Жрец, - они все поймут, когда сможешь открыть правду. Не думаю, что всю жизнь придется лгать.

– Но завтра опять надо будет обманывать, - тяжело вздохнула я, но немного успокоилась, - ты поможешь мне?

– О, врать я умею. Обязательно помогу. С моим вековым стажем, только учись, девочка моя, - скорчил он смешную мину, и мы вместе рассмеялись, даже Константин поддержал компанию, что еще больше развеселило нас.

Но, все прошло не страшно, как я думала. Когда не было Янислава, мне было не так тревожно, и мы, перебивая друг друга с Миладом, в шутливой форме рассказывали о наших приключениях. Девчонки не отходили от расшалившегося от такого внимания малыша, а мужчины больше нажимали на вино, обсуждая будущую битву.

Когда спросила у Люси, как там Властитель, и что говорил Евгений, глаза у подружки, подозрительно забегали. Она сказала, что ничего не знает, так как не виделась еще с другом, но я поняла, что не хочет меня расстраивать и прекратила расспросы. Вечер прошел не скучно. Расходились не охотно, и договорились встречаться чаще.

– Они тебя любят, и рады, что ты создала семью и родила сына, - дома, когда Константин уснул, тихо говорил Милад, - это не доступно не для одних воинов, но и почти для всех Колдунов. У вас были настоящие чувства, поэтому от нескольких встреч ты смогла зачать дитя.

Моя душа заледенела, сердце остановилось, и я тяжело задышала, испугавшись, что могу просто умереть, а как же тогда наш сын? Ничего себе успокоил друг, теперь я знаю, что Янислав тоже любил, и зачем мне такая правда, она непосильна для меня.

– Ваши раны никогда не заживут, - сожалел он, - но ты должна раз и навсегда переболеть, и тогда станет легче. Нет, тебе не будет хорошо, как раньше, просто, станет легче. Спрятаться за притворными улыбками и обманом, не получиться. Плачь, страдай, кричи! Потом наступит безразличие, и тогда можно будет жить дальше, как многие без любви, но жить.

– Я обещала сыну, что больше не буду плакать, - пораженная словами Милада, чуть слышно проговорила, понимая, что Жрец перенес, что то подобное, и потерял возможность чувствовать и любить. Значит, будем вместе существовать дальше, помогая друг другу, - я сильная, я справлюсь.