Домой вернулся с триумфом. Оба родителя приветствовали эксплуатацию ребёнка, а кооперативный заказ оказался лучше выданных в экспедиции. Особенно обрадовали кофе, коньяк и цейлонский чай. За ужином рассказал про ружья и подаренную снарягу. Отчим слегка напрягся, мол неудобно дорогие подарки брать, но затем махнул рукой. Услышав, что сменял финку, мама с чувством вздохнула: "Слава Богу избавился!", а затем легко и непринуждённо прихватизировала выменянную четырёхцветную ручку. Ей видите ли, она для работы удобна! Ну и ладно, я не жадный. Сомнения в правильности сего утверждения возникли, когда развернул подаренный свёрток. Ничё так! Вторая тысяча за два дня и ещё пару может быть смогу заработать. Уложил пачку в тайник вместе с первой.

26.04.72

Следующий день начался с идиотского события. Перед школой, за туалетом, где якобы учителям не видно курильщиков, Юра Пак хвастал своей первой наколкой. На запястье были грубо набиты две руки в рукопожатии, а над ними реял цветок. Татуха совсем свежая, воспалённая и болезненная. Однако Юрка был на верху блаженства и гордо хвастал:

– Мне сказали: "кто набил себе такое, на зоне будет дружбаном авторитетов".

В памяти всплыли статьи 90-х о лагерном быте. Может за эту наколку его зарезали в клубе?

– Юр, ты, конечно, крутой и всё такое прочее, но если вдруг тебя спросят "зачем набил", ответить сможешь?

– И отвечу! Ты что ли спрашивать будешь?
– окрысился Пак.

– Не, я не буду. Моё дело сторона, мне твои дела по барабану, - отвечаю примирительно.

– Чё за шум, а драки нету?
– к нам подошёл Вова.

– Здорово, Вован!
– протянул ему руку Юрка.

– Крюк!
– предостерегающе крикнул я и похлопал по правому запястью.

– Откуда у тебя такой партак?
– поинтересовался десятиклассник, убрав руку за спину.

– Вчера, в общаге был. Нажрались там, как свиньи, кое-кого отжарили и потом мне наколку набили.

– Девки были? Или только тебя жарили? Пошёл отсюда пидор гнойный, чтобы у школы больше не появлялся.

Вова подал мне руку:

– Спасибо, Костёр, что предупредил. Чуть не заменехался.

Пак стал похож на вытащенную на берег рыбу. К нам подошли ещё старшеклассники, а остальные ребята столпились чуть поодаль.

– Об чем базар?
– подчёркнуто вежливо спросил Вася Зуб.

Его папа в своё время сильно посидел за неправое дело, теперь сын везде старался насаждать "правильные понятия". Отвечаю сразу, чтобы не доводить до серьёзных разборок:

– Да ни о чём. Увидел наколку, спросил "ответить сможешь?", он сказал ответит. Я не спрашивал с него, не моё дело.

Зубов бросил взгляд на запястье Юрки и снял свою рукавицу.

– Что нарисовано на пальце?

Перстень. Большой прямоугольник, разделён пополам. Внизу шахматная доска, наверху восходящее солнце. Над перстнем надпись "ЗЛО".

– Ну... Заветы любимого отца, наверное. Из семьи блатных ты.

Пацаны такого толкования раньше не слышали. Василий заявил:

– Наш пацан. По жизни понимающий. Уважаю, - и демонстративно подал руку. После рукопожатия бросил Паку, - Быстро чухнул отсюда, петушок. Здесь нормальные люди учатся. Хочешь толковища, хиляй к восьми в клуб.

Потом обратился к окружающим:

– Кто не знал и зашкварился, сейчас идёт и моет руки хлоркой, по незнанке на первый раз такое прощается. Дальше с ним тереть западло.

Мне пришлось поручкаться со школьной верхушкой и постоять с ними, подождать, пока покурят. Ребята бросали любопытные взгляды, но никто не поинтересовался, откуда про наколки знаю. Только в классе Ким Коля спросил:

– Как узнать, к кому подходить нельзя?

– Если видишь крыс, свиней, птичек, пчёлок, цветочки, ну и остальное в таком роде, лучше спросить у знающих, чтобы потом не мыкаться. Точки у рта, кочегар на заднице - верный признак петуха. Юрка набил себе знак пассивного... Ну, ты понял.

– А если большой крест с короной на груди?
– поинтересовался, незаметно вошедший Леонид Андреевич.

– Коронованный вор в законе. Высший воровской авторитет.

Тут учитель спохватился и закончил разговор:

– Поблагодарим Лёшу за столь познавательную беседу. Как мне кажется, из своих пятнадцати, он отсидел в заключении лет десять, не меньше.

Ребята захихикали. На перемене увидел Ваньку, пятиклассника. Он, как и я, любил книги и часто забегал ко мне взять очередной том из восстановленных. Подозвал парня к себе: