1 октября Ефремов приступил к формированию в тылу Южного фронта 10-й армии, которая вскоре войдёт в состав Западного фронта. Но в бой она вступит с другим командующим. А его вскоре после вступления Жукова в должность командующего войсками Западного фронта вызовут в распоряжение Ставки.

Оптимизм Франца Гальдера. Свежие армии, бригады и батальоны Сталина. Последний батальон или взвод? Лучшие батальоны 33-й армии Жуков перебрасывает в район действий 16-й армии. Жуков – фон Бок: схватка на жестокость. Решение фон Бока: ударить на Кубинку

Изучая историю Битвы за Москву, рассматривая её частные эпизоды и фрагменты, а затем составляя из этой, зачастую причудливой мозаики событий, единую картину, восхищаешься её величием и ужасаешься жестокостью и упорством, с которыми обе противодействующие стороны стремились исполнить свой солдатский долг. Общая картина наряду с этим даёт представление о том, на каких направлениях и какими силами вермахт стремился завершить логику операции «Тайфун». И, одновременно, каким образом и какими средствами Красная Армия разрушила планы Гитлера на Востоке в этот момент войны, что, как известно, напрямую повлияло на общий ход и исход и Великой Отечественной, и Второй мировой войны.

На той грандиозной картине совершенно очевидны два крупномасштабных сражения, в ходе которых группа армий «Центр» стремилась выйти непосредственно к Москве и завершить окружение армий Западного фронта для последующего их уничтожения, как это произошло под Вязьмой, Рославлем и Брянском (август – октябрь 1941 г.), под Смоленском (август 1941 г.), Гомелем (август 1941 г.), Минском и Белостоком (июнь 1941 г.), где, по разным источникам, в результате ликвидации успешно созданных и намертво замкнутых «котлов» было пленено 1 419 000 бойцов и командиров Красной Армии, захвачено: 8173 танка, 11 548 орудий.

Первым сражением было Истринско-Клинское. Вторым – Наро-Фоминское.

По поводу первого начальник штаба сухопутных войск Германии (ОКХ) генерал-полковник Франц Гальдер [39] 18 ноября 1941 г., т. е. фактически на четвёртый день начавшегося так называемого второго наступления на Москву, в своём знаменитом Дневнике сделал следующую запись: «13: 30 – Разговор с фон Боком: Положение на фронте 13-го и 12-го армейских корпусов (4-я армия) продолжает оставаться напряжённым. Все наличные резервы направлены в 13-й армейский корпус. 258-я пехотная дивизия [40] также брошена на юг. Организовать наступление 12-го армейского корпуса во фланг противнику, атакующему 13-й армейский корпус, невозможно из-за неблагоприятных условий местности и недостатка сил.

Фон Клюге выехал на фронт, чтобы выяснить, можно ли избежать отвода наших войск на рубеж рек Протва и Лужа.

На мой вопрос, имеются ли вообще какие-то шансы на успех наступления, фон Бок ответил, что достижимой целью наступления северного фланга 4-й армии можно рассматривать пока лишь рубеж Истра – Клин. Вообще же фельдмаршал фон Бок, как и мы, считает, что в настоящий момент обе стороны напрягают свои последние силы и что верх возьмёт тот, кто проявит большее упорство. Противник тоже не имеет резервов в тылу и в этом отношении наверняка находится в ещё более худшем положении, чем мы» [41] .

Итак, в покуда ещё оптимистичных записях Гальдера направление Истра – Клин фигурирует как направление наиболее реального успеха. Но надо заметить, что начальник штаба сухопутных войск Германии в своих планах и намерениях того периода сильно ошибался относительно «более худшего положения» войск Красной Армии. После срыва первой попытки немцев овладеть Москвой, т. е. ещё в октябре, Ставка ВГК приняла решение о формировании в тылу страны 10 резервных армий. Но, как известно, формирование армии – дело, требующее достаточно продолжительного времени, а фронт жил, дышал, сражался и требовал пополнения после каждого боя, даже локального, которые принято было именовать боями местного значения. Поэтому одновременно с формированием армий Ставка спешно создавала ещё 9 танковых бригад, 49 отдельных танковых батальонов и свыше 100 лыжных батальонов со сроком ввода в строй к 1 декабря. Кроме того, на усиление дивизий Западного и Калининского фронтов в те же сроки намечалось передать 90 тысяч маршевого пополнения [42] .

Часть этих вновь сформированных подразделений вскоре вольётся и в дивизии 33-й армии.

Резервы, направляемые Стакой на наиболее угрожаемые участки, сыграли решающую роль, т. е. ту роль, которую на них и возлагала история. 30-я армия Калининского фронта [43] получила четыре кавалерийские и стрелковые дивизии. 16-я и 5-я Западного фронта – две стрелковые дивизии и пять стрелковых бригад. В конце ноября на правое крыло Западного фронта на линию разграничения 3-й и 16-й была выведена и развёрнута 1-я ударная и 20-я армии резерва Ставки. 2 декабря, когда создалась угроза в центре, на Наро-Фоминском направлении (противник прорвался к Алабино) Ставка передала в распоряжение Московского военного округа (командующий генерал П.А. Артемьев) четыре стрелковые, одну кавалерийскую дивизии и семь стрелковых бригад с задачей создания внешнего оборонительного пояса столицы [44] .

На северном участке Западного фронта после упорнейших боёв в районах Клина, Волоколамска, Солнечногорска и Истры, когда войска 3-й танковой группы генерала Рейнгардта подошли к Москве на расстояние пушечного выстрела, положение вскоре стабилизировалось. Контратака 1-й ударной генерала Кузнецова и 20-й армии генерала Власова увенчалась успехом. Противник был отброшен, фронт восстановлен.

В один из дней сражения на Истринско-Солнечногорском направлении Франц Гальдер занёс в свой Дневник следующую запись: «22.11.1941 г. (154-й день)