Тон внутреннего монолога ввирдданца внезапно стал почти разговорным, и Лэрд понял, какое огромное усилие потребовалось, чтобы преодолеть одиночество, длившееся миллионы лет.

«Послушай, Лэрд, мы, видимо, обречены занимать одно и тоже тело, и ни один из нас не может избавиться от другого. К тому же, кажется, дженеры мечтают захватить это тело. Чем больше мы будем сражаться друг с другом, тем беззащитнее станет оно. Нам лучше объединиться».

«Но… Боже мой, дружище, за кого ты меня принимаешь? Неужели ты думаешь, что я горю желанием иметь в своем мозгу такого вампира?»

Ответ был ледяной и яростный:

«А я, Лэрд? Я, который был Даришем из Толлога, господином тысячи солнц и любовником прекрасной Илорны, наместником бессмертной, самой крупной империи, какую когда-нибудь знала Вселенная… А теперь я, как в ловушке, в теле недоразвитого существа с другой планеты, существа, появившегося через миллионы лет после смерти всего, что имело цену. Ты должен был присоединиться ко мне, когда оказался здесь, Лэрд. Я управлял этим оружием. Я!»

Глаза оглядели голый пейзаж, наметенные ветром холмы, и двойной разум заметил крошечные силуэты, карабкавшиеся по скалам в поисках следа.

«Что нам это теперь даст? — сказал Лэрд. — Кроме того, я могу слушать твои мысли и копаться в воспоминаниях. Солнце или Дженея — для тебя одно и то же. А если ты играешь со мной?»

Ответ был мгновенный и сопровождался неприятным смехом:

«Ну… читай в моем мозгу, Лэрд! Это ведь и твой мозг, не правда ли? По-видимому, — добавил он более спокойно, история повторяется. Восстание варваров против планеты-матери, но на более низкой ступени развития. Я не ожидаю удачных результатов для цивилизации. Но, может быть, я приму в этом более активное участие, чем тогда».

Было что-то нереальное в том, что он лежал в развалинах древнего мира, следил за движением преследователей и думал не своими мыслями. Лэрд даже сжал кулаки, борясь за равновесие.

«Так-то лучше, — сказал сардонически разум Дариша, — Но не напрягайся. Дыши медленно и глубоко, хотя бы на минуту сосредоточься только на дыхании, а затем обшарь мой мозг, который также и твой».

«Замолчи! Заткнись!»

«Боюсь, это невозможно. Мы в одном и том же мозгу, ты же знаешь, и каждый из нас должен привыкнуть к потоку сознания другого. Расслабься, дружище, успокойся. Вспомни, что с тобой произошло, и согласись, что тебе еще повезло».

Говорят, человек — это животное, порабощающее время. Но только могучая воля и горячие стремления Ввирдды могли как-то преодолеть барьеры самой смерти и ждать миллион лет, чтобы умирающий мир не исчез полностью.

Что такое личность? Это нечто неделимое и нематериальное, скорее, не схема, а процесс. Тело начинается с генотипа, и развивается под влиянием различных условий среды. А весь организм — это результат взаимодействия двух элементов. Интеллектуальная составляющая, сознание собственного «я», неотделима от тела, но в какой-то степени может быть изучена отдельно.

Наука нашла способ спасти то, что было Даришем. Пока врага изрыгали гром в пламя у ворот Ввирдды, пока вся планета ждала последнего боя и решающей ночи, ученые в лабораториях завершали молекулярные исследования, чтобы ансамбль синапсов, состоящих из памяти, привычек, рефлексов, инстинктов, непрерывности «я», можно было записать на электронной структуре некоторых кристаллов. Они взяли только схему Дариша, потому что из всех бессмертных на это согласился он один. Кто еще мог захотеть повториться спустя века после собственной смерти, спустя века после того, как мир, вся его история и все его знания исчезли? Но Дариш всегда был отважен. Илорна умерла, и теперь ему было почти безразлично все, что могло случиться.

Илорна, Илорна! Лэрд видел незабываемый образ, возникший в памяти, ее золотые глаза, улыбку, длинные черные волосы, спускающиеся вдоль очаровательного гибкого тела. Он вспомнил звук ее голоса, нежность ее губ. Он любил ее. За миллионы лет от нее осталась лишь пыль, да и та унесена ночным ветром, а он все еще любил ее той своей частью, которая была Даришем. Илорна!..

И Дариш-человек в конце концов умер вместе со своей планетой, но запись на кристалле, которая могла воспроизвести его, Дариша, находилась в подземелье, окруженная всеми самыми мощными изделиями Ввирдды. Рано или поздно в бесконечном будущем Вселенной кто-то придет, наденет на голову шлем и тронет переключатель. Схема воспроизведется, разум Дариша оживет, и Дариш заговорит от имени покойной Ввирдды и постарается возобновить традиции пятидесяти миллионов лет. Обет, данный Ввирдде, победит время…

«Но Ввирдда мертва, — резко подумал Лэрд. — Теперь новая история, и вы не можете указывать нам, что делать!»

Последовал надменно-ледяной ответ:

«Я буду делать то, что найду нужным. А тебе советую оставаться, пассивным и не спорить со мной».

«Заткнись, Дариш! — заворчал Лэрд. — Я не желаю получать приказы ни от кого, даже от призрака».

Голос стал убеждать:

«В настоящее время ни у тебя, ни у меня нет выбора. За нами охотятся, и, если у них есть детектор жизненной энергии, а я думаю, он у них есть, они найдут нас по тепловому потоку нашего тела. Тогда самое лучшее — не сопротивляться. Когда мы окажемся на борту корабля, нагруженного всей мощью Ввирдды, нам может представиться случай».