Впереди хмурый крепыш на рослом баране. Гном держался за рога животины, точно заправский водила за руль. Позади два архара толкали телегу с женой и тремя детьми.

Уже открыл рот, чтобы поприветствовать, но Леонард одёрнул.

– Молчи! – прошипел он.

Поверить не могу! Гномы! От радости чуть из штанов не выпрыгнул. Они приблизились, и я оторопел! Представляете, у гномихи росла борода! Самая настоящая борода! Пускай не такая длинная и косматая, как у гнома, но всё же борода!

А вот не испорченные возрастом детишки выглядели вполне мило: отличались от людей лишь неестественной шириной в плечах. Так бы и назвал их «кубышечки».

Леонард зарделся. Неужели я сделал это вслух? Гном же нахмурился, закатал рукава и потянулся к топору за поясом. Защищаться? Чем? Меч-то я ещё вчера пристегнул к Диби. Проклятье! И что прикажите делать? Хорошо, Леонард не растерялся: встал между нами.

– Покорнейше прошу извинить, о, потомок легендарного Скалолома. Сынок совсем обезумел, – тоном несчастного отца протянул волшебник. – Вот, везу в Бронкастер на лечение.

– Вези-вези, – буркнул гном и отодвинул мага волосатой рукой.

– Говорю же, он болен! – старик подмигнул мне.

Намёк понял. Я скривился, точно душевнобольной.

– Да уж… И в самом деле, – почесал в затылке гном. – Не повезло тебе, отец. По себе знаю, как нелегко с детьми. Сорванец растёт! А как с ним бороться?

Гном указал на лобастого мальчугана. Сынишка высунул язык, я ответил ему тем же. А что? Колдун дал мне по рукам посохом.

– Хватит лясы точить, Железнорук! – Раздалось с телеги. – Каждому встречному-поперечному будешь на жизнь жаловаться? Что за гномы нынче пошли? Мама, небось, заждалась нас, а ему лишь бы поболтать. Вот приедем – общайся сколько душе угодно.

Крепыш грустно вздохнул и проворчал:

– Будто с тёщей есть о чем беседовать.

– Что ты сказал?

– Говорю, иду, любимая! – прокричал гном и махнул нам рукой.

Только телега скрылась, Леонард повернулся ко мне.

– Вот объясни, зачем? – разразился он праведным гневом. – Мы ведь с тобой договаривались. Честное слово, хуже того мальчишки.

– Оплошал, – искренне раскаялся я. – Поймите же, не каждый день мне встречаются настоящие гномы.

Леонард осклабился и хлопнул меня по плечу.

– Не переживай, ещё успеют надоесть.

– Правда? А кого мы ещё увидим?

– Ох! – волшебник наклонил голову и потёр переносицу. – Поехали уже.

Теперь невтерпёж посмотреть на другие народы. Интересно, они сильно отличаются от людей внутренним миром? Так ли надменны эльфы, туповаты орки и жадны гномы? Обязательно проверю.

Почти весь день провёл в седле. Только и успевал головой вертеть, рассматривая дивные места. Да, славно здесь: пахнет листвой, круглый год плодоносят деревья и кустарники, поют птички, одна краше другой, растут съедобные грибы, а размеры-то – с небольшой арбуз. Не понимаю, откуда взяться нечисти в таком райском уголке?

– Очень уж не расслабляйся, – посоветовал старец, глянув на меня радостного. – Стрелу от разбойников получить – плёвое дело.

Только он умолк, как раздался девичий крик. Мы переглянулись.

– Поспешим! – решительно заявил я.

– Что?! – рявкнул маг. – Ты мечом толком не владеешь. С чего взял, что кому-то поможешь? Фил, для нашей миссии ты бесценен. Для тебя благоразумнее не вмешиваться в передряги.

Почувствовал, как брови поползли вверх.

– Не поможем?

– Конечно, поможем, – заверил старик. – Сам съезжу, а ты яблочек пока нарви. Я чуть недоспевшие люблю…

Волшебник продолжал говорить, но я уже не слушал. Считает меня ни на что не способным? Думает, в стороне останусь? Нет! Пришпорил коня. Диби обиженно заржал, давая понять: «Полегче!».

– Извини, дружище, с меня вкусняшка, – пообещал я.

Деревья мелькали перед глазами. Раздался ещё один крик, уже ближе. Мы на верном пути.

Увидел c десяток коротышек в рванье, двое держали девчонку. Услышав стук копыт, они устремили на нас огромные блюдца-глаза. Я резко натянул поводья и остановился. Нельзя же сразу в толпу бросаться, не мешало бы и меч достать. Позади притормозил Леонард.

Измывались над девушкой гоблины. Откуда такая уверенность? А как ещё обозвать страшных до безобразия парней с рожами уголовников и торчащими в разные стороны ушами? В когтистых пальцах копья и дубины, на грязно-серых мордах – злоба. Если бы не рост метр с кепкой, ей-богу, испугался бы, а так ещё потягаюсь!

Навстречу вышел самый безобразный. От уголка рта и до толстой шеи тянулся страшный шрам. Гоблин плюнул рядом с Диби и дерзко спросил:

– Потеряли чего, «добрые» путники? Или заблудились?