Он внезапно подскакивает вверх с дивана, его лицо становится темно-красным от ярости и ударяет кулаком об стену. Что-то внутри меня, именно та часть, которая не боится смерти, радуется. Хорошо. Вымести свой гнев на стену, тупая свинья. Бей, пока не сломаешь руку. Посмотрим, понравится ли тебе, когда я смогу дать хоть раз тебе отпор.

Он идет ко мне. Я чувствую, как у меня подгибаются колени. Он хватает меня за горло и со всей силы ударяет головой об стену, у меня перед глазами рассыпаются звезды. Я чувствую, как он сжимает горло. Инстинктивно пытаюсь глотнуть воздуха. Он еще сильнее сжимает пальцы у меня на шеи, я не могу уже вздохнуть. Чувствую, как у меня глаза начинают вылезать из орбит, он же возбужденно смотрит на меня, как я задыхаюсь. Умоляя его своим взглядом. Он не отпускает руки. Его глаза блестят, словно от предвкушения.

Слезы начинают литься у меня из глаз, я с трудом различаю его лицо перед собой. Я пытаюсь оторвать его пальцы от горла, но его хватка, словно стальная. У меня ослабевают руки. Легкие горят огнем, сознание становится замутненным.

Крутится только одна мысль и мелькает образ Тайсона. Я не сожалею, нет. Я рада, что увидела его. Я рада, что мы занимались любовью. Я рада, что... все плывет... я умираю.

Не хотя он расслабляет свою хватку, я начинаю ловить ртом воздух, он наблюдает за мной со смесью сожаления и сексуального возбуждения. Он хотел меня убить. Когда-нибудь он точно меня убьет. Боже, я так ненавижу этого человека. Пока я пытаюсь отдышаться, он приближает свое лицо к моему. Я даже чувствую запах никотина у него изо рта.

— Это мой чертовый город, и ты не будешь проявлять неуважения ко мне, ведя себя в общественном месте как сука, — рычит он.

— Прости, — с трудом выдыхаю я. — Этого больше не повторится.

— Ты чертовски права, что не повторится, тупая шлюха. Я преподам тебе урок, чтобы ты больше никогда не выставляла меня дураком.

И он начинает меня бить, я так и предполагала. Я падаю на пол, скручиваясь калачиком, загораживая голову руками. Он оттаскивает мои руки от головы, удерживая на полу, начиная кулаками колотить по мне. Я пытаюсь сдержать крик, но мне никогда это не удается, я не могу долго терпеть. В конце концов, я начинаю кричать, умоляя его остановиться, но, конечно, он даже не обращает внимание. Пока сам не захочет остановиться.

Когда он заканчивает, я прикрываю лицо руками. Я не вижу выражение его лица, волосы закрывают мне глаза. Я тихо плачу, боясь снова разозлить его.

— Тебе лучше побыстрее выучить этот урок, шлюха, или я, бл*дь, убью твоего ублюдка-ребенка, — рычит он и со всей злости ударяет мне в живот, а потом уходит.

Глава 27

Иззи

Звук, захлопывающейся двери, лучшая музыка для моих ушей. Наконец-то я снова могу дышать, хотя мне следует соблюдать осторожность. Кажется, у меня сломаны ребра, но я уже привыкла к сломанным ребрам. Удивительно, как человек может привыкнуть ко многим вещам, когда у него нет выбора.

Я медленно ползу по полу. Плача от дикой боли, я добираюсь до ванной и поднимаюсь на шатких ногах. Опираюсь на раковину, и заставляю себя посмотреть в зеркало. Отражение моего собственного лица пугает.

Он обычно не трогает лицо, потому что ему не хочется, чтобы кто-то узнал, что он жестоко избивает свою женщину, но на этот раз у меня синяк под глазом. По крайней мере, будет черный синяк, когда пройдет кровоподтек. Он уже сейчас выглядит просто ужасно. И отпечатки его пальцев уже проявляются вокруг горла. Он становится небрежным в своей злости. Нижняя губа тоже немного опухла от его первого удара, и голова болит. Он любит дергать меня за волосы. Однажды он так сильно дернул, что выдрал целый пук волос, у меня даже была залысина. Ему показалось это смешным.

Интересно, что заставило его дойти до такой ярости на этот раз. Что-то у него пошло не так. Вероятно, как-то связано с отменой поездки завтра. Должно быть, пришел сюда, чтобы вымести свою злость на мне. Именно поэтому он все еще держит меня здесь взаперти в этой квартире. Я — его боксерская груша. Я ему не нужна для секса, ясно же, что он использует очень многих женщин. Я чувствую их запах, когда он пьяный, спотыкается о мою кровать.

С бегущими слезами по щекам я нахожу в аптечке сильнодействующее обезболивающее, которым он так заботливо запасся для меня. Проглотив таблетки, я умываюсь. Мне столько всего предстоит сделать. По крайней мере, слезы тут же прекращают течь. Внутри чувство холода и пустоты. Как будто под моей кожей нет души, ничего нет. Я всего лишь оболочка.

Почему я решила, что Тайсон может вытащить меня из этого дерьма? Должно быть, я поддалась его страсти. При всех деньгах и связях, которые есть у Тони, Тайсон не сможет спасти меня. Никто не сможет. Я видела это по его глазам сегодня. Мое время на исходе. Но мне нужно позаботиться о Кристофере. Если со мной что-нибудь случится, он останется сиротой.

Мысль о Кристофере вытаскивает меня из спирали боли, в которую я падаю и падаю. Я должна с ним увидеться. Мне нужно вспомнить, что в моей жизни все еще есть что-то очень хорошее. Я надеваю свои самые большие солнцезащитные очки, накручиваю шарф на шею, прикрывая рот, и выхожу из квартиры, в которой Тони заставил меня жить. Ненавижу ее. Ненавижу соседей и любопытных людей. Вот почему ему нравится заставлять меня жить в этой квартире, естественно.

Когда его нет рядом слишком много глаз наблюдают за мной. Предатели. Они понятия не имеют, кто он на самом деле. Никто из них понятия не имеет. Я уверена, что они слышали мои крики, но они игнорируют их, делая вид, что ничего не происходит.

Я иду к телефонной будке и звоню по номеру, который Тайсон заставил меня запомнить. Он берет при первом же звонке.

Иззи, — тут же говорит он.

— Я не смогу завтра прийти к тебе и скорее всего никогда. Мне очень жаль. Прощай, Тайсон, — говорю я деревянным голосом.