Правитель Севера был умелым бойцом, но этим вечером на стороне орков был хмель, гуляющий по его телу. Прежде чем им удалось скрутить свою добычу, граф ранил двоих, но несильно.

Схватив со стола глиняный кувшин, Ош с размаху опустил его на голову пленника. Сосуд разбился, погрузив человека в беспамятство.

— Уходим! — скомандовал Ош: ему вторил треск огня, охватившего покои.

Где–то на третьем уровне башни орки услышали крики и топот множества ног, стремительно приближающихся снизу.

— Сюда, — сказал Ош, распахивая неприметную боковую дверь.

Он чуть не столкнулся лоб в лоб со стражником, дежурившим на внутренней крепостной стене. Северянин схватился за рукоятку меча, но Ош оказался проворнее. Мощный удар ноги отправил бедолагу вниз, во двор цитадели.

В замке шёл бой, а это означало, что план Оша сработал. Несколько домов были охвачены пламенем. Оно пожирало и вершину донжона, откуда только что бежали орки.

Перебросив верёвку через зубец крепостной стены, Ош скинул оба её конца вниз. Сначала туда спустились его подручные. Убедившись, что внизу всё чисто, он последовал за ними, используя в качестве противовеса бесчувственное тело пленника.

Дорога к секретному ходу была им прекрасно известна, но в этот раз добраться туда оказалось гораздо труднее. Приходилось не только нести тяжёлое тело графа, но и постоянно прятаться от солдат — отчаянно оборонявших замок северян или людей барона, разгорячённых штурмом.

Наконец заветный пруд был перед ними.

Обвязав грудь графа верёвкой, Ош вручил её Гараку, самому сильному из своих соратников.

— Вы первые, — сказал он. — Когда будете на той стороне, дёрнешь один раз. Когда я дёрну в ответ, тяните что есть силы, ясно?

— Угу, — кивнул Гарак, после чего оба орка скрылись под водой.

Мгновения ожидания показались Ошу вечностью. Он старался не думать о том, что в любой момент могут показаться вооружённые люди с факелами, но эти мысли сами лезли в голову. Причём не важно было, чьи именно это будут солдаты. Так или иначе, для Оша и его соплеменников всё будет кончено.

Верёвка конвульсивно дёрнулась в руках. Схватив графа Ферро за ремень, Ош перекинул его тело через каменный бортик пруда. Оказавшись в воде, человек тут же начал тонуть. Это быстро привело его в чувство.

— Эй, я что–то слышал! — раздался поблизости чей–то голос.

На стенах заплясали всполохи факелов. Ош прыгнул в воду, схватив графа за одежду. Тот начал отбиваться, попытавшись вырваться, но пара тяжёлых ударов остудила его пыл.

— Задержи дыхание, граф, — сказал Ош, посмотрев в его ошарашенные полупьяные глаза, и дёрнул за верёвку.

Когда к пруду выбежали солдаты барона Дрогнара, они не обнаружили ничего, кроме тела задушенного северянина. Обыскав всё вокруг, они двинулись дальше.

Над Нордгардом гремели трубные сигналы защитников. Замок пал. Осознав тщетность дальнейшего сопротивления, северяне сдавались на милость победителя.

Шатёр трепыхался на ветру, словно раненая птица. Его непременно унесло бы прочь, если бы не колья, вбитые на добрых три локтя в песок.

Полог откинулся в сторону, и внутрь вошёл Ярви.

— Проклятая буря, — посетовал он, отряхивая плащ. — Полный рот песка. Зато гляди, что я раздобыл!

На циновку перед Эдуардом упал мешок, наполненный ароматными финиками.

— Украл? — Он наградил Ярви осуждающим взглядом.

— Чего это сразу украл? — насупился Трёхпалый. — Это подарок… для тебя.

С этими словами Ярви зачерпнул горсть фиников, отправив их прямиком в рот.

— Подарок? — удивился Эдуард.

— Ну да, — подтвердил вор, выплёвывая косточки. — Я ж там с людьми, знаешь ли, общаюсь, пока ты тут со своей железкой в гляделки играешь.

— И что ты слышал?

— Разное слышал, — признался Ярви, осторожно понизив тон. — Кто–то говорит, что ты собираешься вести племена на войну с королевством. А кто–то считает, мол, пришёл какой–то там пророк–избавитель. Муза… Мауз… амма…