– Нам придется идти до замка окольными путями – ни через Лисьи Норы, ни через Ключи нам не пройти, это очевидно, - Низу напоследок сунул нос в спрятанный под столом ларь. – Тут пара караваев черствого хлеба. Хочешь?

Пан представила себе скрип зубов по окаменевшей корке и отказалась. Низу же невозмутимо вгрызся в краюху, очевидно, не боясь растерять свои зубы.

Шутовка смутно себе представляла, как добираться от Рыжанки до замка ведьмы, поэтому она положилась на оборотня. Низу шел быстро и уверенно, словно совершенно позабыл о своих ранах, даже начал напевать какую-то песенку. Мимо Лисьих Нор они прошли краем рощи. Болото добралось и до этой стороны, под ногами почва неприятно уходила вниз, следы быстро наполнялись водой, и Пан порадовалась тому, что юбка вышла коротковатой. Даже не прибегая к канзаре можно было понять, что вокруг твориться что-то странное и неправильное: не было слышно обычных для конца лета звуков. Молчали птицы, молчали люди. За полями никто не приглядывал, на них тучами слеталось воронье и сороки. От Лисьих Нор осталось всего несколько домов и руины, смотреть на несколько дней назад опрятный и зажиточный поселок было больно, а самым неприятным было чувство вины. Поймав унылый взгляд Низу, шутовка похлопала его по здоровому плечу:

– Ты тут вообще не при чем.

– Ведьма должна была уже понять, что я жив, а предателей она не любит.

– Хорошо предательство! – фыркнула шутовка. – Эта дрянь держала тебя в рабстве! Она ошейник даже на ветер надела!

– Вхмари обманом привела в это жуткое место моих братьев, - пропищал тонкий голосок из бутылки.

Пан на него шикнула, а потом спросила:

– Что значит «вхмари»?

– Нечто непереводимое, - отмахнулся Низу, занятый вытаскиванием бутыли из плотно завязанного мешка. Встряхнув тварь, он строго потребовал: - Объяснись. Что она сделала?

– Женщина в личине безликой? – с наглой ухмылкой уточнил кошмар.

– Стерва в белой маске, - кивнула Пан.

– Она позвала нас сюда, пообещав много-много пищи, но мы не можем съесть больше, чем мы можем съесть. Мы же не делаем запасов, верно? Она привела нас в деревню, а потом оказалось, что путь назад закрыт. Мои братья разбежались, ища выход отсюда, а меня бросили. А я ма-аленький, сла-абенький…

– Бедненький, несчастненький, - мрачно закончила за него Пан. – Хватит врать. Сколько еще таких, как ты, ходит по Листерпигу?

Кошмар изобразил задумчивость, постукивая двумя тонкими пальцами по покатому лбу.

– Шмарик, - угрожающе напомнила о себе шутовка.

– Дюжина, может, чуть больше, - мрачно ответил кошмар.

– Дюжина перевертышей? – Низу в раздражении запихнул бутылку обратно в мешок, игнорируя визг пленника. – Да всего пара таких тварей способна уничтожить деревню. Можешь быть спокойна, Пан, тебя точно порвут на кусочки.

– А то я волновалась! – проворчала шутовка. – Зачем ей это нужно? Чего она добивается?

– Паники? – предположил оборотень. – Но тогда король пришлет сюда армию.

– Злотан? Едва ли, - Пан покачала головой. – Величество – существо доброе, отзывчивое, к насилию он питает отвращение. Он любит действовать дипломатическими методами.

Шутовка попыталась представить себе дипломатические методы, которые можно применить в сложившейся ситуации, но быстро сдалась. Либо у нее не было никаких талантов в дипломатии, либо дело, и вправду, было безвыходным.

* * *

– Видите? Мои владения простираются далеко… - Эйслин обвела рукой луг.

– Это принадлежит его величеству, - проворчал Рискл. – Или Ангелине Листерпигской, если брать уже.

Обернувшись, Эйслин смерила его долгим презрительным взглядом.

– Я хочу предложить вам присоединиться ко мне, в память о нашей старой дружбе. Я поделюсь с вами своим могуществом.

Рискл с сомнением хмыкнул.

– Бесполезно предлагать что-либо Герну, этот дурак слишком погружен в сентиментальные мысли об этой бесполезной девчонке, его дочери. Но ты, Рискл, ты всегда знал, чего хочешь. Ты можешь получить силы в сотню раз больше, чем накопит дешевенький чар на твоем пальце.

Пробормотав несколько слов, Эйслин навела на черного мага простенький морок – тучу мошкары, жужжащей, облепляющей лицо, и так же легко и небрежно его развеяла. Никаких последствий черного колдовства не последовало, чего просто не могло быть.

– Но как?.. – Рискл даже привстал в кресле.

Маска растянула губы в улыбке.

– Я могу овладеть любой магией, какую только пожелаю, брат мой. Я могу быть и белой, и черной, и огненной. Да что там! Я сама могу создать школу, любого цвета! Хочешь, я поделюсь с тобой своим искусством? Я достаточно хорошо тебя знаю, Рискл, ты всегда мечтал быть универсальным магов, верно? – Эйслин нагнулась над черным магом, уперев руки в подлокотники кресла. Дыхание ее пахло пеплом. – Мы с тобой построим свое маленькое королевство, где ты станешь руководить гильдией магов. Это будет здорово, не правда ли?

Рискл осторожно отодвинулся.

– Послушай, Эйслин…

– Ты не согласен? – в голосе ведьмы послушалось искреннее сожаление. – Не отказывайся сразу, Рискл, сначала позволь мне продемонстрировать, чего я добилась.

* * *

На самом краю луга они остановились. Пан уселась прямо на траву, внимательно изучая высящийся неподалеку замок, Низу улегся, положив руки под голову.

– Надеюсь, ведьма сейчас занята чем-нибудь важным и не узнает про нас. Как ты надеешься выкурить эту свою Наризу?