— Мне нравится видеть тебя такой, — прошептал он, касаясь моего лица ладонью. — А я могу и подождать. Потому что рано или поздно ты сама придёшь ко мне, умоляя, чтобы я тебя взял… Как свою наложницу.

Проклятье! А ведь он прав. Тысячу раз прав, потому что я уже была готова его умолять. Но вот незадача: кое в чём он всё же ошибся.

Слегка отстранилась, глядя прямо в голодные немного светящиеся глаза.

— Я никогда не соглашусь быть твоей рабыней и наложницей.

Леран усмехнулся уголком рта.

— Ты уже моя наложница, — проговорил он низким мурлыкающим голосом, от которого хотелось свернуться тёплым клубком у его ног.

А затем потянулся к моим губам. Я резко дёрнулась, отстраняясь и тяжело дыша. Мгновение на лице мужчины сквозило удивление, но затем понимание разгладило черты.

— Узнала, значит…

Я глубоко дышала, осознавая, что, если он сейчас меня поцелует, получится, что он прав. Я потеряю контроль. Захочу остаться его рабыней, быть в его постели и возле него.

Навсегда.

— Думаешь, сможешь сопротивляться мне? — раздался шёпот у самого моего уха.

— Если не станешь меня целовать… — с трудом ответила я.

Нет, так не должно быть. Не должно. Почему всё так сложно?..

Леран улыбнулся.

— Плохая девочка… — прошептал он, зарываясь в бордовые локоны.

Я нервно выдохнула. Он опустился ниже, продолжая покрывать поцелуями шею, ключицу, грудь, но не губы. А я медленно растворялась в его ласках, надеясь лишь на то, что у меня хватит сил однажды покинуть этого мужчину.

Горячая ладонь легла мне на солнечное сплетение, заставляя опуститься на стол. Адреналин ударил в голову. Я пискнула что-то невразумительное, а Леран ответил, обжигая тёмным взглядом:

— Мне это нужно, Лера…

И всё-таки уложил меня на спину.

— А, если ты станешь сопротивляться, я, вопреки обещанию, могу трахнуть тебя прямо сейчас, не дожидаясь, пока ты будешь готова…

“Я уже, уже готова!” — раздался голос у меня в голове. Наверно стоило сказать ему правду, как говорится: “right now”. Объяснить, что я — давно уже не девственница. Но теперь мне было слишком стыдно признаться.

В это время Леран взял в руки оба моих запястья и развел в стороны. Тёплая зелёная магия окружила мои кисти, мгновенно затвердев и превратившись в два наручника. Я оказалась пристегнута к столу, как бабочка.

Страх, смешанный с возбуждением, лизнул бёдра, которые мужчина тут же развёл в стороны, задрав платье.

А затем я услышала странный грудной звук, похожий на довольное рычание.

“На мне же нет нижнего белья!” — вспомнила я и покраснела. А потом поняла, что взгляду лайета Дайше предстало не только моё обнажённое естество, распахнувшееся, как цветок похоти, но и татуировка, которая была набита на области бикини.

— Невероятно… — произнёс он, а я ещё сильнее покраснела под его внимательным взглядом. — Красиво…

А затем опустился ниже и коснулся горячими губами нарисованных крыльев. Я вздрогнула. Тяжело вздохнула.

— Сладко… — продолжал раздаваться тихий голос.

А потом я почувствовала обжигающее прикосновение его языка к наполненной нетерпением вершинке моей страсти. Из груди против воли вырвался короткий стон. Мне захотелось тут же притянуть его к себе, зарыться в волосах, заставить его стать агрессивнее, настойчивее. Но мои руки были намертво прикованы к столу. И потому в следующий миг, когда его язык очертил новый умопомрачительный круг и опустился вниз, проникая в меня и доводя до самого исступления, я выгнулась, не имея больше возможности сдерживать стоны удовольствия.

Леран сжал мои бёдра, увеличивая темп. Я вскрикнула от немного резкого, но всё же приятного, ощущения царапин, возникших на коже. А затем его пальцы вдруг вошли в меня, вырвав очередной крик экстаза.

Он двигался внутри ритмично и уверенно, погружая в сладкое безумие, находя такие точки удовольствия, о которых я не догадывалась. Мое тело извивалось на столе насколько позволяли наручники, но каждый раз когда я готова была прийти к финалу, Леран умело оттягивал этот момент, то отстраняясь, то сменяя ритм.

— Пожалуйста, — прошептала я хрипло, когда мне стало уже настолько жарко, что капли влаги выступили на лбу. Тело ныло от напряжения, мышцы превратились в камень.

Снизу раздалось довольное рычание.

— Пожалуйста, я больше не могу…

И Леран, похоже, пожалел меня. Несколько стремительных движений, и оргазм, как удар тока, пронзил насквозь, заставляя громко вскрикнуть, натягивая наручники из материи, сжимая бедра, трясясь от удовольствия, сравнимого с которым я вряд ли когда-либо испытывала прежде.