Этот пункт Эленика перечитала трижды, прежде, чем осмыслить.

Зачем её муж оставляет деревни без кормильцев? Зачем ведет сражаться неопытных землепашцев и скотоводов против армии магов?

Ей казалось, что он сошел с ума в своем желании вернуть суверенитет Анвару и Палирии. Вернуть себе светлый трон.

Но, вопреки всему, Леонарел просил жену не волноваться, потому что вместе с неким таинственным “доброжелателем” они скоро должны были разработать схему антимагического контура. И тогда каким-то образом им удастся одним махом переломить ход войны.

— Наверно, у него есть какой-то план, — пробурчала княгиня, сжигая письмо в камине. — Иначе все это похоже какое-то на сумасшествие…

Устало потерла виски, глядя, как трещат поленья в камине. Языки пламени вздымались вверх, облизывая черные камни дымохода и напоминая Эленике хищные глаза повелителя Хаоса.

Недавно ее стала тревожить еще одна мысль. Мысль о том, не сможет ли она забеременеть от проклятого Дариэна Астарда? У нее был план, как скрыть перед мужем отсутствие девственности, но вот растущий живот скрыть явно не удастся.

Девушка напряженно размышляла, пытаясь себя хоть как-то успокоить. Ведь повелитель Кровавого заката уже неоднократно мог сделать её беременной. Его отвратительное величество совершенно не заботилось о том, чтобы прерывать контакт их тел до кульминации.

При воспоминании об оргазме в сильных объятиях Дариэна, Эленика покраснела. Несмотря на всю свою ярость, даже сейчас ей пришлось сдвинуть ноги и выдохнуть от внезапно вспыхнувшего желания.

“Но ведь у него в Милантаре, говорят, три десятка любовниц”, - думала княгиня, обхватив себя руками за плечи.

“И ни одна не принесла ему ребенка за десять лет”, - продолжалась мысль. “Он наверняка бесплоден…”

Придя к такому заключению, Эленика слегка успокоилась. Но только слегка. Она нутром чувствовала, что князь Хаоса не оставит ее в покое. Но так продолжаться больше не могло. Она не может позволить себе и дальше проявлять слабость. Покоряться его темной воле.

Да, Эленика уже призналась себе, что практически больна. Дариэн Астард отравил ее собой. Ее тело, мысли, душу. Она не могла перестать думать о нём, о его руках, ласкающих ее, о взгляде, сжигающем изнутри, о голосе, от которого трепетало сердце. Но она оставалась княгиней Порядка, для которой долг — превыше всего. И, если повелитель Кровавого заката думает, что она покорится, то глубоко ошибается. Она скорее умрет.

Пожалуй, это был бы лучший выход, чтобы смыть с себя этот позор. Потому что по-другому ей уже не спасти свою гордость.

Подумав об этом, Эленика внезапно улыбнулась. Всполохи огня отразились в кристально-голубых глазах, сделав взгляд светлой княгини опасным.

Нет, она не собиралась кончать жизнь самоубийством. Она собиралась убить Дариэна Астарда. Чего бы это ни стоило.

— Ваше величество, — с поклоном начал говорить старый слуга, — у меня для вас отчет о новых провинциях. Анвар и Палирия.

Дариэн бросил слегка недовольный взгляд на Советника. Сольмир Керршиан, верный сын нации, служивший при дворе много десятков лет. Правая рука отца. Единственный человек, который мог слегка урезонить его сошедшего с ума родителя.

И почему последнее время старик его так раздражал?

Князь задержался взглядом на темных волосах почти без проседи, на щеках, дрябло висящих, как у толстого бульдога. А потом Сольмир поднял голову. И Дариэн встретился с ослепительно-чистыми карими глазами.

— Разрешите доложить, сир? — продолжал советник, не замечая странного недовольства повелителя.

Дариэн махнул рукой, не потрудившись ответить.

Далее следовал довольно долгий отчет о состоянии земель, количестве населения, богатстве деревень и городков.

— Есть ли какие-нибудь проблемы у людей? — наконец, спросил князь Хаоса, внимательно все выслушав. — Кроме того, что Леонарел забирает в свою армию всех работоспособных мужчин? Может, голод? Эпидемия?

Слуга покачал головой.

— Нет, сир. Пока нет. Но по моим личным данным в Анваре очень тяжелая ситуация с водой. Сейчас идет второй месяц Солнцепламени, люди страдают от жары. А колодцев в городах очень мало.

Правитель Кровавого заката откинулся в кресле и задумался на мгновение.

— Хорошо, — ответил он, наконец. — Проследи, чтобы в каждом городе было выкопано по пять колодцев. А на главной площади — водоем. Пусть в центре будет возвышаться пьедестал со Скорпионом Кровавого заката.

Сольмир внимательно выслушал повелителя и, когда тот удовлетворенно отвернулся, намекая, что разговор окончен, вдруг сказал: