Шрифт:
— Он придет с минуты на минуту, — непринужденно отозвалась Раор. — Ты слишком нетерпелив, Драганизу.
— Мы уже потратили столько времени…
— Не больше других.
— Для тебя и Сауво. А для меня прошло уже пять лет с тех пор, как я начал создавать этот образ.
— Потрать еще несколько дней, чтобы защитить свой вклад в дело.
Раор улыбнулась, и сердце Эверарда замерло.
— Воплощение зла становится служителем Посейдона!
«Вот оно что! Значит это вымышленное имя. „Родственник“ Феоны…» Эверард уцепился за этот факт, пытаясь взять себя в руки и избавиться от кружащих голову чар Феоны.
— А для Булени даже больше, и при этом он часто попадал в трудные и опасные переделки, — продолжал Драганизу.
— Для него это развлечение, — сострила Раор.
— Если Сауво не в состоянии приучить себя возвращаться ко времени…
Раор подняла руку, достойную кисти Боттичелли. Ее темноволосая головка, увенчанная косой, замерла.
— Кажется, это он.
Вошел второй экзальтационист в простой тунике и сандалиях. Его красота была более броской, чем у Драганизу. Раор чуть наклонилась вперед, бросив на него быстрый и в то же время пристальный взгляд.
— Дверь за собой запер? — требовательно спросила она. — Я не слышала.
— Конечно, — отозвался Сауво. — Разве я когда-нибудь забывал об осторожности?
По лицу Драганизу скользнуло недовольство. Быть может, он грешил рассеянностью. Может, совершил оплошность лишь раз, но Раор наверняка позаботилась, чтобы это никогда больше не повторилось.
— Особенно когда повсюду рыщет Патруль, — добавил Сауво.
«Значит, — подумал Эверард, — их гараж для темпороллеров находится в запертой комнате на этом этаже… в глубине здания, откуда и появился Сауво…»
Драганизу приподнялся, вновь сел и взволнованно спросил:
— Их агенты здесь? Сейчас?
Сауво сел на другой стул. В древнем мире стулья со спинками были редкостью, в основном они предназначались для царствующих особ. Он налил себе вина и взял с блюда инжир.
— Нам не стоит бояться их, приятель. Как бы они ни подбирали к нам ключи, они проиграли. Патруль думает, что мы нанесем удар где-то там, в будущем. Сюда они послали человека только на разведку, за дополнительными сведениями.
И Сауво пересказал им историю, которую Эверард изложил в вихаре.
«Этот тип упрятал Чандракумара в тюрьму и допросил под действием кирадекса, — понял Эверард. — Все раскрыто. Однако большая часть секретов, которые узнал Сауво вовсе никакие не секреты. Спасибо, Шалтен!»
— Опять менять план! — воскликнул Драганизу.
— Наш старый план и без того скоро аннулирует и замысел, и исполнителей, — пробормотала Раор. — Но все же интересно было бы побольше узнать о них. Может, даже вступить в контакт… — Слова ее скрылись в молчании, словно змея, скользнувшая за добычей.
— Во-первых, — отрывисто произнес Драганизу, — мы знаем, что этот… Холбрук… вырвался на свободу и сейчас неизвестно, где его носит.
Раор отреагировала без промедления:
— Успокойся, все в порядке. Его снаряжение и средства связи у нас.
— Если он не даст о себе знать…
— Сомневаюсь, чтобы Патруль рассчитывал немедленно получить от него известия. Оставьте его пока в покое вместе с другими конспираторами. У нас есть куда более срочные дела.
Драганизу повернулся к Сауво и спросил:
— Как тебе удалось допросить его без свидетелей?
— Разве ты не слышал? — не скрывая удивления, ответил Сауво.
— Я пришел несколько минут назад. Был занят делами в качестве Никомаха. В записке Раор черкнула единственное слово: «Приходи».
«Записку доставил раб, — решил Эверард. — Радио использовать боятся. Она, вероятно, чувствует себя уверенно, но „дело Холбрука“ обострило ее осторожность до предела».
— Я уговорила Зоила держать арестованных по этому делу в одиночках, — произнесла Раор, пожимая шелковыми плечами. — Сказала, что мои связи дают мне основания видеть в них шпионов.
«И когда стража и обитатели каталажки уснули, Сауво использовал темпороллер и проник в камеру. Раор решила пойти на такой риск. Видимо, они считали, что Чандракумар и Холбрук — единственные специалисты Патруля в Бактре; один теперь заперт на замок, а второй остался без снаряжения и где-то прячется. Сауво оглушил Чандракумара мощным лучом, надвинул ему на голову кирадекс и, когда пленник пришел в себя, подробно допросил его. Надеюсь, он оставил Чандракумара в живых. Несомненно. Зачем вызывать вопросы у тюремщиков? Да и что может сказать им наутро Чандракумар о случившемся? Они просто примут его за лунатика».