Рахимов ждал в машине на пересечении Цветного бульвара с Колобковским переулком. Узнав об успехах, он вынес устную благодарность от лица партийного руководства. По некоторым фразам Александр догадался, что деньги в разных концах города снимали еще несколько человек и его результат далеко не самый худший. В голове даже промелькнула ехидная мысль, что некоторые товарищи по борьбе не смогли победить искушение. А вот подвиги в общественном туалете патрон охарактеризовал, как следствие непрофессиональной работы. Севшего на хвост уголовника надо было заметить заранее. И все же было видно, что Рахимов доволен.

– Не зря, товарищ Феникс, я в тебя верил!
– подытожил он, записывая шифр и номер ячейки. Потом сообщил, что эти цифры будут знать только они двое. Деньги получают статус неприкосновенного запаса их низового партийного звена, и Александр назначается его хранителем. Уже прощаясь, он выдал пять сотенных купюр. Заявив, что это премия, а заодно и средства на приобретение спецодежды, которая скоро понадобится для следующих заданий.

Распрощавшись с Рахимовым, Александр по дороге домой зашел в продуктовую лавку. Чувствуя угрызения совести, заказал кусок ветчины и бутылку "Смирновской". Стыдно было опять нарушать пост, но после пережитого стресса организм властно требовал жирной пищи и алкоголя. Когда в подъезде консьержка, приторно улыбаясь, передала ключи и сообщила, что родственники уехать изволили, он почувствовал некоторое разочарование. Этот вечер он надеялся провести в компании хохотуньи Эллочки, и даже общество Григория не вызвало бы сейчас сильного отторжения.

В опустевшей гостиной он обнаружил неприбранные кровати. На кухне в мойке дожидалась стопка грязных тарелок и висело амбре табачного послевкусия. Распахнув окно, Александр начал наводить порядок. Когда с кухней было закончено, вернулся в гостиную, снял белье и затолкал его в стиральный шкаф. Саму стирку отложил на завтра. Наступало время вечерних новостей, и очень хотелось провести его на диване перед дальновизором с бутербродом и рюмкой водки.

Самой первой и главной новостью стало сенсационное ограбление Имперского банка. Ведущий и репортеры на местах рассказывали, что компьютерным медвежатникам удалось взломать новую систему, объединившую Петроград с московскими филиалами банка, и перевести на счета подставных лиц около ста пятидесяти тысяч рублей. Несмотря на оперативные меры полиции, большая часть этой суммы была украдена. По нанесенному ущербу преступление било все предыдущие рекорды, а по способу исполнения являлось новаторским для отечественной криминальной практики. То, что случалось пока только в Европе и Североамериканских штатах, пришло, наконец, в Россию. По предварительной версии подозрение падало на международную шайку преступников, на поиски которых уже брошены лучшие силы полиции.

Налив полную рюмку, Александр отсалютовал своему отражению в зеркале и с грустью подумал:

" Помнишь, как гимназистом мечтал о славе? Начинает сбываться!"

Водка обожгла горло, но вместо успокоения накатила вдруг горькая волна ностальгии. По ушедшей юности, друзьям с которым навсегда расстался, мечтам и благородным порывам, не принесшим ничего кроме разочарования и досады. И опять, словно символ земной тверди посреди бурного океана, в памяти возник образ деда.

Глава 10

Следующее задание Рахимов охарактеризовал, как одновременно опасное и приятное. Александру нужно было отравиться на открытие выставки политической карикатуры в галерее на углу Арбата и Калошина переулка. Там к нему подойдет один высокопоставленный человек и передаст флешь карту с компроматом на министерских и полицейских чиновников. Раньше на такие встречи ходил сам Рахимов, но с некоторых пор источник информации стал объектом пристальной слежки. Поэтому нужен был человек никому не известный. Взяв флешь карту, он должен сразу исчезнуть, и возможно еще придется отрываться от преследования.

– А в чем приятная сторона?
– мрачно поинтересовался Александр.

– Я так и знал, что спросишь!
– рассмеялся Рахимов, - Смотри на все веселее. Светское мероприятие посетишь! С барышнями эмансипированными пообщаешься!

Перед тем, как отправиться на задание, Александр прошелся по магазинам модной одежды. Раньше, обновляя гардероб, он привык советоваться с супругой. Теперь пришлось выбирать самому. В итоге остановился на вельветовом пиджаке и вошедших недавно в моду брюках-дудочках. Взглянув на себя в зеркале, остался недоволен, но решил, что сильно выделяться среди светской публики не будет.

В назначенный день, Александр в приподнятом настроении поднялся из подземки на станции Воздвиженка. Следуя советам Рахимова, он почти внушил себе, что идет на увеселительное мероприятие. Во многом тому способствовал и окружающий пейзаж. Эта часть города и в будни оставляла ощущение праздника. Вечерние лучи играли на ажурных мавританских башнях особняка Морозова. Впереди, на стрелке у ресторана Прага Арбат разбегался с Харбинским проспектом. Магистраль, названную в честь исторического договора с Китаем, проложили почти полвека назад. Архитектурные решения впитали в себя разные стили, и европейский модерн перекликался с древними мотивами Поднебесной. Стилизованные под китайские пагоды желтые каскады крыш, возносясь над старинными особняками Арбата, уходили в сторону Смоленского бульвара. На огромном экране в начале проспекта сменяли друг друга картинки новых мегаполисов Маньчжурской зоны. Время от времени между ними вклинивался вездесущий "Сытноедов", по случаю поста рекламирую маринованные рыжики, ванильные сухари и баранки с маком.

А над Арбатом витали призраки бульвара Капуцинов и Латинского квартала. Расположившись посреди пешеходной зоны, художники рисовали портреты с провинциальных барышень, фотограф со старомодной треногой снимал купеческое семейство. Молодые люди в костюмах Пьеро исполняли пантомиму. Сверкали золотом ювелирные лавки. Улыбались розовые львы на фасадах. Музыкант в черных очках наигрывал на гармони мотивы Парижа, и казалось, что ноздри улавливают запах жареных каштанов. Но скорее всего это просто работало воображение. А вот у ресторана Тифлис по-настоящему пахло шашлыком и пряностями восточной кухни.