– Снова не могли уснуть половину ночи? И сон, судя по всему, был беспокойным. То-то смотрю, как спутались ваши волосы…

– У меня был прекрасный сон… – Сладко потянулась девушка и принялась выбираться из-под одеяла. – Если бы не те красногрудые птицы, что повадились ни свет, ни заря прилетать под окно, я бы, возможно, смогла досмотреть сегодня результат одного очень интересного эксперимента…

– Ох! Дани! Вы снова не надели ночную рубашку. Вот бы вас сейчас увидала дан Катарина! Шуму было бы!.. – Всплеснула служанка руками и спешно подала своей юной госпоже халат, оставляя висеть на спинке кровати белоснежную кружевную сорочку.

– Не увидала же! И ты знаешь, Нинет, как я кручусь во сне. Рубашка же вечно норовит спеленать меня. Оттого и сплю чаще голышом. И что такого?! – Она накинула быстро на себя халатик и заскользила к боковой двери в ванную.

– Ваша мачеха, дан Катарина, уже не один раз, на этом самом месте, читала нотации и гневалась на тему «что оно такого». – Горничная прислушалась, возможно, ожидая ответ, но расслышала только шум льющейся воды. – И во сколько же вы возвратились домой? Я что-то не заметила этого момента…

– Ты становишься чем-то похожей на мою мачеху, Нинель. – Вышла к ней после душа Женевьева. – Во сколько? Почему? Как вы могли?..

– Не правда. – Надула та губы. – Я нахожусь на вашей стороне. А дан Катарина – на противоположной. Она специально подлавливает ваши промахи и проказы, а я постоянно их прикрываю. Вот и вчера…сказала, что вы давно вернулись и уже спите. Только не знаю, насколько еще меня хватит…

– Что это значит? – Женевьева подошла к окну, и некоторое время рассматривала красногрудых птиц, усердно общипывающих мерзлые ягоды с росшего неподалеку дерева.

– Мне кажется, что с каждым днем веры мне все меньше и меньше. Ваша мачеха начала подозревать, что ее распоряжения постоянно нарушаются, а я… Нет! Это платье не пойдет. На улице мороз. Наденьте синее – оно много теплее. – И тут же кинулась в гардеробную, чтобы через пару секунд протянуть нужный наряд. – Так вот! Я бы рекомендовала вам, дани, хоть на некоторое время, притихнуть и создать о себе мнение…

– Пф! Создать мнение!.. – Скривила девушка в ироничной усмешке губы.

– А что делать! Можно же затихнуть на пару дней, прекратив бурную деятельность? Тем более что в Мартиньес* (*одно из королевств магического мира, с одноименной столицей) начинаются празднества в честь Светлой. А это, как известно, семейные праздники, и их принято…

– Проводить в кругу семьи… – Продолжила говорить за служанку ее госпожа, старательно изображая саму Нинель, а потом и еще кого-то, скорее всего, все же мачеху. – А у меня на уме одни исчезновения из дома, сомнительные компании, темные дела и…

– Вот! И сами все знаете! – Подсуетилась служанка закончить высказывание за госпожу. – Что-то сердце мое не спокойно. – Заглянула с мольбой в глазах в лицо подозрительно на нее прищурившуюся дани. – Что вам стоит, побыть паинькой пару-тройку дней? Все и уляжется.

– Что-то ты, Нинель, не договариваешь. Колись! Какие такие новые дела творятся в доме?

– Если бы вы, дани, не пропадали всеми днями неизвестно где…

– Я не пропадаю, и мое место нахождения вполне определено. Учусь я, между прочим. В магической академии. И у меня сессия на носу!

– Так ведь!.. Многие учатся. Ваши сестры, дани Лаура и Луиза, дочери дан Катарины, тоже, к примеру, там учатся. Но они целыми днями тут, дома. То есть, со второй половины дня. – Продолжая говорить, девушка взяла в руки расческу и принялась приводить в порядок волосы госпожи.

– Пф! Учатся! На факультете зельеварения! Да у них там сессию закрыть запросто. И всего и надо, что у плиты постоять с поварешкой несколько часов. А вот у нас!..

– Спорить не могу, ваш факультет требует больше сил и способностей. Творить артефакты и заниматься физикомагией – это не у каждого получится. И вы у нас большой талант. Но!..

– Что еще за «но»?! Не я ли тебе не так давно сделала то самое устройство для слежения за милым дружком? А?! И новое нагревательное устройство во всем нашем доме тоже моих рук дело!

– Разве ж я сейчас об этом говорю…

– А о чем? На что намекаешь? Признавайся, давай, прямо и откровенно. Подслушала, мол, недавно один интересный разговор…

– Это у меня получилось совершенно случайно, дани, клянусь.

– Не томи, Нинель. Говори все, как есть. Ну!

Женевьева уже была совершенно собрана и могла идти завтракать с семьей, но застыла, чуть не дойдя до двери, ожидая откровений от служанки. А та отчего-то мялась, мямлила и теребила пальцами кружевной передник.