Когда съел последнюю ракушку, то тетя спросила меня.

– Вы наелись юная госпожа?

– Да.
– ответил я, выпивая апельсиновый сок из синей фарфоровой кружки с золотыми узорами. В ней не так много входит, поэтому выпил все до дна. Не успел я положить кружку на стол, как тетя щелкнула пальцами, из-за чего две балбески зашевелились. Они подняли мой стул вместе со мной и отодвинули назад, поворачивая в сторону тети. Тетя хотела помочь мне слезть со стула, но я сам cпрыгнул оттолкнувшись руками.

– Пойдемте купаться?
– предложила тетя, нависая надо мной. К сожалению тети, я сегодня решил отдать отпор дрессировке. Моя гордость просто не позволит мне, послушно выполнять их указания.

– Нет.
– сказал я, встряхивая платье, в то время как две балбески убираются за столом.
– Я не хочу купаться. Я хочу читать!
– сказав это, я посмотрел наверх, прямо в непоколебимые карие глаза тети.

– Что вы хотите почитать?
– э? Чего? Так просто? Тетя смотрит на меня без каких-либо эмоций, но чувствуется, что она беспокоиться обо мне.

– Книгу.
– я не нашел что ответить. Попусту не знаю нужных слов.

– Хорошо юная госпожа. Где вы бы хотели почитать?
– спрашивая она слегка наклонилась ко мне, а две балбески ушли в сторону кухни.

– У мамы...
– эмм как там было слово кабинет? Пля... не помню! Черт... надо по-другому сказать.
– Два комната...
– надеюсь в этом языке "два" и "вторая" одинаково звучат.

– Хмм...
– тетя задумалась и слегка улыбнулась.
– Кабинет госпожи?
– во! Точно!

– Да! Кабинет мамы.
– улыбнулся я, смотря на тетю.

– Хорошо юная госпожа. Пойдемте.
– ха! Надо было всего лишь отказаться и все? Больше не будет холодного купания в пруду? Хахаха... черт... снова улыбка появилась.

У меня иногда бывают непроизвольные вспышки эмоций в виде смеха, улыбки, радости или злости. Вроде бы не смешно и не хорошо, но я начинаю лыбиться или радоваться, и это меня слегка волнует, потому что это похоже на психическое расстройство. Видимо смена мира и пола, не говоря уже о потере близких не прошли даром, а ударили по моей психике. Скорее всего я подсознательно чувствую себя загнанным в угол, как мышь в чужой клетке, поэтому мне надо постараться почувствовать себя как у себя дома, в безопасности, возможно это поможет. Все эти пяти лет, я был беззащитным ребенком, который не мог постоять за себя, возможно поэтому мое состояние не улучшалось, но теперь, когда я знаю, что со мной не все в порядке, то я могу поработать над собой и улучшить свое психологическое состояние. Для этого мне потребуется вооружиться, а именно знанием! Ведь неизвестность пугает человека куда больше, чем известная угроза.

Тетя подняла меня во второй этаж, усадив на свою правую руку, придерживая при этом левой рукой за живот. Это похоже на передвижное кресло с ремнем безопасности. Никогда не видел, чтобы детей так поднимали. Видимо у богачей все по-другому. Мои бы таскали меня за ноги, а не на руках, как короля.

Поднявшись на второй этаж, тетя отпустила меня на ноги и сделала два шага в сторону кабинета матери, чтобы открыть дверь передо мной. Как только дверь открылась, то передо мной озарился огромный силуэт стола на фоне большого витражного окна, который по форме похож на три соединенных прямоугольника, которые стоят вертикально. Не знаю, что в них нарисовано, но у каждого прямоугольника цвет фона другой. Когда у меня сфокусировался взгляд, то я отчетливо увидел перед собой огромный массивный стол из темного дерева с разными вырезами и формами в виде спиральных ветвей, и крыльев, у которого по бокам вместо ног две большие тумбочки.

– Ва~а...
– застыл я от восхищения, ведь в последний раз я тут был, когда был грудным ребенком. И тогда я не видел стол, из-за того, что меня постоянно держали лицом верх.

– Вы удивлены юная госпожа?
– спросила тетя, включая свет за моей спиной. Конечно удивлен, о таком столе мечтает каждый ценитель винтажа.

– Хочу туда.
– сразу указал на мамин стол, где находится маленький арбалет в виде пистолета. Глядя на меня, тетя присела на ноги и коснувшись рукой моей спины сказала.

– Туда нельзя юная госпожа. Нужно разрешение от вашей матери.
– от ее слов я сделал приунывшее лицо, показывая тем самым, что она виновата в этом.
– Но мы можем прогуляться по комнате. Хотите?
– спрашивая она слегка подтолкнула.

– Хоросо...
– буркнул уходя направо. Мне приходится вести себя как ребенок, чтобы отводить от себя подозрения, а то я и так немало накосячил.

Было дело, когда я только начинал говорить. Я тогда просто подходил к вещам и с серьезным лицом буркал "Ба" указывая на вещь, типа я так спрашивал "что это?". На что получал совсем иную реакцию, чем ожидал. Меня сажали, показывали, игрались, даже убирали вещь куда подальше, думая, что я хочу избавиться от нее, но потом, когда я уже начал говорить более-менее сложные слова, а точнее материться на русском, то няня смекнула что к чему, и тогда-то пошло дело. Вот только, меня начали подозревать.

От раскрытия меня спасло только то, что я слегка туповат. Изначально я не знал, что за мной следят и подозревают, на это я наткнулся случайно, когда тятя вызвала няню, а та отозвалась стоя перед моей дверью. Я точно уверен, что она там стояла и подслушивала. Может еще и подсматривала через отверстие для ключа. Охх... я в тот момент испугался до усрачки, но покрутив в голове, что я делал весь день, то слегка успокоился. Ведь в тот день, я как дибил ходил по комнате и повторял слово "хтаг", чтобы запомнить слово "стул". А ходил я по комнате чтобы найти что еще можно спросить. Поверить не могу, что моя тупость спасло меня. Эхх... даже не знаю, радоваться этому или нет.