Алекс приподнял пальцем ее подбородок. В глазах Риз плескалась грусть.

— Поговори со мной, — мягко сказал он. — Я все исправлю.

Молодая женщина покачала головой:

— Ты не можешь. Никто не может.

— Иногда становится легче, если облегчить душу.

Риз прислонилась к двери:

— Тебе правда не все равно?

Алекс убрал волосы, упавшие ей на лицо, и заправил за ухо.

— Ты же знаешь, что это так.

Риз оглядела коридор, словно желая удостовериться, что они одни. Должно быть, то, о чем она хотела поговорить, было серьезнее, чем он предполагал.

— Давай зайдем в твою комнату? — предложил Алекс.

Риз кивнула. Зайдя внутрь, она села на кровать. Дверь была закрыта, так что никто не мог их потревожить. Мысли Алекса сразу потекли в другом направлении. Спальня — неподходящее место для серьезного разговора.

Риз подняла голову. При виде ее потухших глаз и бледного лица у него защемило сердце. Он сел рядом и взял ее за руку.

— Прошлой ночью я не спала, думая о том, как изменилась моя жизнь два года назад, после смерти отца, — тихо сказала она.

На мгновение Алекс лишился дара речи.

— Я понятия не имел…

— Я не хотела придавать этому слишком большое значение. Это был канун Рождества. Он бросил… бросил меня и маму ради любовницы, с которой встречался уже давно. — Риз смахнула набежавшие на глаза слезы. — У него не хватило смелости сказать нам об этом. Он оставил записку. Записку!

Алекс растерялся. Риз явно не ждала утешения. Поэтому он молчал, ожидая продолжения.

— Он не справился с управлением в гололед и врезался в дерево. Нам сказали, что он умер сразу. Все закончилось в одно мгновение.

— Мне жаль, что он так обошелся с тобой и твоей матерью.

Риз снова смахнула слезы:

— Тогда я была уверена, что Джош меня поддержит. Он присутствовал на похоронах, он сочувствовал мне и маме. — Из ее горла вырвался хриплый смех. — Он даже имел смелость осудить отца. Но когда выяснилось, что у нас нет сбережений, а особняк заложен отцом, которому требовались деньги, чтобы начать новую жизнь, Джош тут же дал деру.

Риз ссутулилась, закончив свой грустный рассказ. Словно, выплеснув гнев и боль, она выдохлась.

Алекс не стал произносить слова утешения. Он молча прижал ее к себе. Риз не противилась. Более того, она сама прильнула к нему.

Может, его сюрприз — не такая уж замечательная идея?

Риз всхлипнула:

— Теперь ты понимаешь, почему мне было трудно тебе поверить.

— Мне ты можешь доверять. Я обещаю, что не брошу тебя и не предам.

Он подался вперед, нежно прижимаясь к губам Риз, словно молил поверить ему. Ее нижняя губа задрожала. Как можно отказаться от такой женщины? Она воплощала в себе все, что Алекс мечтал увидеть в любимой.

— Если бы я знал, что этот день навевает грустные воспоминания, я не предлагал бы тебе прогуляться.

— Честно говоря, мне надо расслабиться.

— Ты хочешь пойти со мной на пляж?

Риз кивнула и вытерла влажные щеки.

— Только дай мне переодеться.

— Встретимся через десять минут.

— Хорошо. Спасибо, что выслушал. — Она робко улыбнулась, и у Алекса дыхание перехватило от этой улыбки.

Может, ему удастся заменить ее невеселые воспоминания на радостные? Риз заслуживает счастья. Она помогала другим, но сейчас кто-то должен помочь ей, и Алекс был готов стать этим человеком.

Он наконец осознал то, в чем боялся признаться себе. Он испытывал к ней чувства, причем чувства глубокие. Каким-то образом Риз удалось похитить его сердце, вокруг которого он возвел заслоны. Она стала ему небезразлична. Но Алекс не знал, что ему делать. Он — принц. Ради королевства он должен сделать то, чего от него ждут.

Идя к своим покоям, Алекс решил позвонить Кэтрин. Он не имеет права держать ее в неведении. Впрочем, беседовали они недолго. Для такого разговора необходима личная встреча.

Восхищенная Риз открыла рот.

Вцепившись одной рукой в красную пляжную сумку, висящую на плече, а другой держась за Алекса, она стояла, лишившись дара речи. Высокая пальма возле бунгало была увешана мерцающими гирляндами. Эта сцена была словно создана для рождественской открытки. И Алекс в брюках цвета хаки и белой рубашке с закатанными рукавами тоже словно сошел с открытки.

— Тебе нравится мой сюрприз? — спросил он.

— Я в восторге. Это все для меня?

Глаза Алекса, устремленные на нее, засияли.