На глаза ее навернулись слезы. Она сказала:

— Спасибо тебе, Филипп. У меня на душе стало легче.

— Но это отсутствие потребности в женщине и поглощенность работой — к чему они приведут Чарльза? — спросил, нахмурившись, Филипп.

— Не знаю.

— А почему ты вообще вышла за него?

Она отложила в сторону сигарету и закрыла лицо руками:

— Не знаю.

Внезапно Кристина почувствовала себя потерянной и испуганной. Как же все это случилось? Она была уверена, что влюблена в Чарльза. У нынешнего поколения, без сомнения, больше опыта, чем было у нее в свое время. Ясно, что Чарльз был первым подходящим для роли мужа молодым человеком, и в тот день, когда они поженились, она и в самом деле находила его замечательным и верила, что будет счастлива с ним. Быть может, это она изменилась? Или все дело в Чарльзе? А может, они вообще никогда не любили друг друга по-настоящему?

— Не знаю, — беспомощно повторила она.

— Бедняжка ты моя, — сказал Филипп, загасив в пепельнице сигарету. Подойдя к окну, он распахнул его и глубоко вдохнул свежий ночной воздух — был уже конец весны, — затем закрыл окно, вернулся к Кристине и лег рядом. Вновь вспыхнувшее желание вытеснило из их сознания все мысли о Чарльзе.

Однако Кристину не могла удовлетворить такая вот ночь. Поначалу казалось, что ей хватает тайных дневных или вечерних свиданий с Филиппом у него на квартире. Но между встречами проходило так много времени, которое надо было как-то прожить! Она выполняла повседневные обязанности словно в полусне; тело и руки были заняты привычными делами, но сознание было поглощено Филиппом и их страстью.

Фрэнсис принимала живое участие в их сближении. Она была редактором женского журнала, а муж ее журналистом. В их необыкновенно уютном доме в стиле эпохи Регентства на Сент-Джон Вуд-стрит Крис и Филипп могли встречаться. Фил и Фрэн были большими друзьями. Филипп сотрудничал в ее журнале. Там они и познакомились. Фрэн всегда давала им ключ от своей квартиры, если нельзя было встретиться у Филиппа; его секретарь часто проводил в квартире весь день. Чарльз никогда не нравился Фрэн. Он не был мужчиной в ее вкусе. Филиппа же она обожала и без обиняков заявила Кристине, что, если у той осталось сколько-нибудь здравого смысла, она должна уйти от Чарльза и положить конец браку, который с самого начала оказался неудачным.

Вначале Кристина горячо возражала против подобных высказываний. Как она может разрушить родной дом Джеймса и Дилли?! Она не способна бросить человека, который, при всех его недостатках, был по мере своих сил хорошим мужем. А кроме того, уверяла она Фрэн, Фил никогда не заговаривал о женитьбе.

— Но он влюблен в тебя! — твердила свое Фрэнсис. — Он сам на днях мне в этом признался. Ты единственная женщина, которая по-настоящему задела его за живое. Ты только подумай о том, что он может тебе дать! Как автор, пишущий для телевидения, он живет замечательно интересной жизнью, зарабатывает кучу денег и, помимо этого, имеет собственные средства. Веселый, красивый, занятный, он обладает всеми качествами, которые ты так ценишь. Ведь ты его любишь, не правда ли?

Да, Кристина его любила. В нем сосредоточился для нее весь смысл существования, конечно, если не считать Джеймса и Дилли. Вся ее жизнь превратилась в серию сложных уловок, направленных на то, чтобы они могли больше времени проводить вместе. И всякий раз, когда они встречались, физическая близость доставляла обоим все большее наслаждение. Сила желания не уступала силе любви. Быть с ним стало для Кристины непреодолимой потребностью.

Иногда Филипп из-за работы вынужден был пропустить назначенное свидание, или та же работа не позволяла ему встретиться с Крис даже тогда, когда ей с трудом удавалось вырваться из дому. Кристине в таких случаях казалось, что мир вокруг нее рухнул, и только его голос, заверявший по телефону, что он горячо ее любит и отчаянно жаждет быть с ней, способен был снова наполнить душу счастьем.

Отношения с мужем ухудшились. Теперь дело уже не сводилось к ежедневным раздражающим мелочам, с которыми приходилось мириться. Вся ее семейная жизнь стала сплошным раздражением. Именно семья удерживала ее вдали от Филиппа. И вот в один из уик-эндов они с Филом отбросили в сторону привычную осмотрительность. Кристине следовало появиться дома в воскресенье утром, так как Чарльз пригласил нескольких своих деловых партнеров на ленч в загородный дом.

Они еще лежали в постели, когда Филипп начал умолять ее не уходить:

— Неужели ты не можешь придумать какой-нибудь благовидный предлог? День такой изумительный! Мы могли бы вместе пойти куда-нибудь перекусить, а потом поехать на побережье. Дай я позвоню Фрэн и попрошу ее связаться по телефону с Чарльзом и сказать ему, что ты плохо себя чувствуешь. Ну пожалуйста, родная!

Она позволила ему позвонить и осталась. В воскресенье вечером, когда они ужинали в одном из отелей Брайтона на берегу моря, Филипп во второй раз стал просить ее уйти от Чарльза и выйти за него замуж.

Когда впервые зашла речь о разводе, Кристина содрогнулась. Самый обыкновенный страх несколько охладил ее любовь к Филу. Уже само слово «развод» было пугающим. Она не могла даже представить себе, как встретится лицом к лицу с Чарльзом и заявит, что полюбила другого и хочет уйти к нему. В мыслях она ясно видела выражение лица Чарльза — этакую смесь недоверия и досады по поводу очередной эмоциональной сцены. Разумеется, известие отнюдь не сломит его и он не будет умолять ее остаться. Дорогой Чарльз никогда не скажет, что он, мол, любит ее и жить без нее не может. Нет, он будет холоден, саркастичен и убийственно логичен. Крис сознавала, что слегка побаивается мужа.