– Да, верно.

– Как это ни печально, но тогда именно вам придется заняться его похоронами. – Глядя на его лицо, на котором сменяли друг друга недоверчивость и неуверенность, она решительно произнесла: – Кроме вас, некому.

– Мне… а-а… вы говорите… что убьете его, если он опять станет к вам приставать?

– Я зарежу его, как цыпленка.

Это было сказано нежным голосом и с ангельской улыбкой на лице, но в том, что она сдержит обещание, у Лахлана не было никаких сомнений.

Он отметил про себя, что надо будет предупредить Дугала. Хотя его кузен вызывал раздражение и порой даже приступы гнева, но как-то не хотелось, чтобы его зарезали, как цыпленка. Тогда возникнет столько осложнений, их надо будет улаживать, а ему это надо?

Несмотря на озабоченность, Лахлан вдруг, сам того не желая, улыбнулся. Как же он удивился, когда увидел похожую улыбку на губах Ланы!

– Здесь, в Шотландии, все иначе, – усмехнулся он.

– И как давно вы это поняли? – Она иронично приподняла брови.

– Нрав здешних женщин, как я погляжу, слишком горячий и даже жестокий.

– Точно так же, как и нрав их мужчин, – сухо заметила Лана. Ее взгляд упал на его галстук. – Но каким бы он ни был, никто здесь не будет так одеваться.

Последние слова она произнесла едва слышно, почти пробормотала их себе под нос, Лахлан разобрал их с трудом. Но нет, нет, он не ослышался.

Лахлан посмотрел вниз, на математическую строгость линий его галстука, и едва не поморщился.

– Мне самому не очень нравятся галстуки.

– Но почему тогда вы их носите?

Он пожал плечами:

– Я ведь герцог. Положение обязывает.

– Ну и что? Где ваша смелость?! Зачем идти на поводу у всех? – удивилась Лана.

Лахлан инстинктивно отодвинулся назад, его поразила ее энергия и страстная убежденность. Внезапно ему захотелось выглядеть в ее глазах именно так, как должен выглядеть мужчина согласно ее представлениям.

– И как же, по вашему мнению, должен одеваться мужчина?

Лана окинула внимательным взглядом его широкоплечую стройную фигуру:

– Думаю, килт вам будет очень к лицу.

В ее голосе прозвучало столько искренней убежденности, столько веры в него, что ему ужасно захотелось изменить свой облик, чтобы ей понравиться. Он должен оправдать ее надежды. От одной мысли, для чего он все это делает, его бросило в жар.

Боже, он столько лет учился сдерживать свои чувства! И в конце концов он научился над ними властвовать. Но сейчас, забыв обо всем, он сгорал от желания схватить ее, обнять, прижать к себе и целовать, целовать, целовать.

Но тут его взгляд упал на кинжал в ее руке.

Нет, спешить тут не следовало.

– Когда-нибудь я впервые его надену, хотя бы для того, чтобы угодить вам.

– Неужели вы никогда не носили килт? – искренне удивилась Лана.

– Нет, не носил. – Лахлан откашлялся. – По правде говоря, в лондонских гостиных на все шотландское смотрят косо.

Ему было стыдно признаваться, что любой второстепенный английский баронет чувствует себя по положению выше шотландского герцога.

– Боже, вы говорите, как англичанин! – Девушка поморщилась, словно услышав что-то неприличное.

– В делах, как и в политике, крайне важно выглядеть подобающим образом.

Лахлан немало поработал над созданием соответствующего образа; несколько лет постигал то, каким должен быть настоящий английский лорд. К сожалению, теперь, когда он добился неплохих результатов, он почему-то был не очень рад своим успехам.

Конец ознакомительного фрагмента.