Рассказывать о таком подруге Сашке было стыдно.

– Ты что-то не договариваешь, - нахмурилась Лиза, когда девушки уже в пижамах сидели на её большой кровати.

Вот тут-то Саше и пришлось, отчаянно краснея, признаться во всём подруге.

– Да ладно, - не веря своим ушам, проговорила Сильнова.

– Лиз, ты не обидишься, если я не буду подробности рассказывать?
– умоляюще спросила Саша.
– Мне стыдно очень!

– О Господи, нет, конечно!
– рассмеялась та в ответ.
– Что-что, а подробности сексуальной жизни моих друзей, в особенности Штерна, мне лучше не знать. Не думаю, что моя впечатлительная натура всё это вынесет, - и Лиза снова расхохоталась.

– Вообще-то всё было довольно прилично, - заметила Саша, и тут же смутилась.

– Ну чего ты всё краснеешь? Что естественно, то не безобразно.

– Лиза!
– возмутилась рыжая, снова вызвав приступ смеха.

– Молчу!

– А вообще, я не хочу об этом больше говорить, - пробормотала Саша, опуская глаза вниз.

И Лиза почему-то сразу всё поняла, ей не надо было даже спрашивать. Стало ясно, как белый день, что Никита после всего пропал.

"Скотина!"

Елизавета недовольно фыркнула и, притянув подругу в объятия, тихо проговорила:

– Всё будет хорошо, вот увидишь.

"Уж я этому поганцу устрою" - добавила про себя.

Они потом еще долго разговаривали на другие темы, и спать легли довольно-таки поздно. Саша пробыла у Абрамовых до половины следующего дня, после чего водитель отца Елизаветы отвёз её обратно домой.

Самолет плавно приземлился на посадочную площадку, Никита старался покинуть борт одним из первых. В висках гудела тупая боль. На удивление в аэропорту удалось быстро со всем разобраться и, наконец, выйти на свежий воздух. Весеннее солнце весело поприветствовало молодого человека ярким блеском прямо в глаза. Простонав, Штерн спустил с головы чёрные авиаторы и, засунув руки в карманы, направился в сторону смеющихся таксистов.

– До города подбросите?

Мужчины переглянулись, окинули Ника цепким взглядом, оценивая, сколько с него можно поиметь, через мгновение самый предприимчивый ответил:

– Тысяча и поехали.

Штерн хмыкнул, но всё же кивнул и последовал за мужчиной в сторону вполне приличной с виду Шкоде. Он устроился на заднем сидении и сразу откинул голову назад.

– Куда едем?
– весело спросил мужчина.

– На Ворошиловский, - бросил Ник, даже не поднимаясь.

Водитель покачал головой, завёл двигатель и плавно тронулся с места, спешить он не собирался, ведь как говорится время - деньги.

Никите же вообще сейчас на все было глубоко наплевать, он просто хотел отдохнуть, прийти в себя и разобраться с Сашей. Они не виделись неделю, он так и не появился после их рандеву на заброшенной взлётной полосе. Но надо отдать должное и Саше, девушка так же на связь не выходила. И осознание всего этого, только сейчас пришло к Никите. Он достал мобильный и ещё раз проверил его на наличие пропущенных звонков и СМС, от Саши ничего, зато мама его чуть ли не с собаками разыскивала. И не мудрено, ведь он целую неделю зависал в Штатах с Риком, на звонки не отвечал, лишь через два дня после приезда он соизволил написать родительнице короткое СМС: "Я у Ильи". На этом всё. Он знал, что родители уже привыкли к тому, что их сын самый настоящий раздолбай и давно перестали учить его жизни, поэтому никакого чувства вины он не испытывал.

Неделю назад.

Рик проснулся от пронзительной трели дверного звонка, простонав, парень поднялся с постели и, шлепая босыми ногами, пошёл открывать тому бесстрашному, который посмел разбудить его в три часа ночи. Щелкнув замком, Илья толкнул дверь и уставился на Никиту, который одной рукой опирался о косяк, а второй рукой держал наполовину полную бутылку Джека Дэниэлса.

– %Запрещено цензурой%, тебя каким ветром принесло?
– ошарашено проговорил Рик.

Он вообще ожидал увидеть кого угодно, но только не Штерна.

– Соскучился, милый?
– заплетающимся языком проговорил Ник и, шагнув по направлению в квартиру, чуть не рухнул в проходе, Илья чудом поймал его за шиворот кожаной куртки.

– Твою мать! Ник!
– зашипел Рик, закрывая дверь за ночным гостем.

– Это пи*дец, - проговорил Штерн, плюхаясь на тумбочку, - я в такой жопе, брат.

– Не понял.