А тут Кай, словно по заказу. Прислонившись к косяку, Руслана смотрела, как он быстро поднимается по лестнице. В куртке, накинутой на тонкую футболку, с темными волосами, на которых таял мокрый снег. И с тревогой в янтарных глазах.

Что, правда? Он о ней беспокоится? После всего, что она натворила?

– Вот ты придурок.
– Руслана продолжала держаться из последних сил.
– Кретин долбаный, на улице минус, а он полуголый скачет!

Все, силы закончились. Всхлипнув, она буквально упала на руки Кая, вдохнула его запах, смешанный с осенним холодом, и заревела.

– Началось.
– услышала она голос, потом поняла, что ее подхватывают и на руках заносят в квартиру. Хлопнула дверь, потом Руслану усадили на диван в гостиной.

– Давай.
– Кай продолжал обнимать ее.
– Поливай меня слезами, потом все расскажешь.

Она и поливала. С каждой минутой рыдания только усиливались. Руслана даже успела мельком удивиться, откуда в ней такой запас слез. Футболку парня она точно промочила насквозь. Тем более, что продолжала цепляться за него, словно он был единственным, кто мог удержать ее на поверхности.

Вкакой-то момент слезный поток начал иссякать. Наконец, Руслана поняла, что все, выдохлась. На душе стало пусто, но как-то поспокойнее. Словно все, что сжигало ее изнутри, вымыло спонтанными рыданиями.

Она глубоко и прерывисто вздохнула, услышала спокойный голос Кая

– И что случилось?

– Ничего.
– девушка отстранилась. Точнее попыталась. Кай обнял ее чуть сильнее и повторил:

– Что случилось? Без шуток, хорошо? С подружками будешь отнекиваться, а тут выкладывай, как есть.

– Ну зачем тебе это надо?
– простонала Руслана, всячески избегая встречаться с ним взглядом.
– Что вам всем надо? Одни смотрят с жалостью, другие - с радостью: мол, отлеталась, теперь не будет нам мозг забивать своими рассказами. Почти все, с кем я прыгала, просто исчезли. Им на меня пофиг. А знаешь, почему? Потому что я для них яркий пример того, что может произойти с каждым. А о таком никто не любит думать. У меня теперь друзей-парашютистов то не осталось.

– Значит, это были не настоящие друзья.

– Ненастоящие друзья, ненастоящая любовь.
– Руслана почувствовала, как собеседник чуть вздрогнул.
– Может, хобби мое тоже было ненастоящим? Я ведь жила им, понимаешь?

– Понимаю. И понимаю, что ничего не закончено.

– В смысле?
– не поняла Руслана. По ее мнению, все как раз было закончено.

– Шансы вернуться к прыжкам у тебя есть, ты просто слишком накрутила себя. Да, несколько лет придется прожить без парашюта. Но подумай сама, что лучше: понимать, что есть шанс вернуться или забыть о небе навсегда?

– Но врач...

– Он сказал, что придется забыть в ближайшие несколько лет. А дальше все зависит от тебя.
– Кай провел по волосам Русланы, та невольно потянулась следом за рукой.
– Работай над собой, просто пойми, что жизнь на этом не заканчивается. Вокруг тебя люди, которым ты нужна просто как Руслана. А не как Руслана - с - парашютом. О родителях подумай. Они же переживают, а ты еще ходишь с таким лицом, словно жизнь кончена. А тебе просто дали возможность пересмотреть свои взгляды.

Он еще раз провел рукой по волосам собеседницы и задумчиво проговорил:

– Можно быть поклонником, но только не фанатиком. Иначе сама себя ограничиваешь в возможностях.

Интересная вещь. Руслана ведь сама думала приблизительно то же самое, но почему-то не могла осознать до конца и все больше впадала в уныние. А тут словно открылась дверь из душного серого помещения. И стало легче дышать.

– Спасибо, - она первой взяла его за руку, - что остался.

– Это было не трудно.
– пожал плечами парень.
– Слушай, у меня к тебе просьба.

Руслана подняла голову и, наконец-то, встретилась с ним взглядом. От которого раньше по всему телу разливался чуть болезненный жар. Теперь она ощутила приятное тепло.

Никакого надрыва, никакой горячки. Не извергающий вулкан, несущий разрушение, а теплое бескрайнее море под ярким солнцем.

– Какая просьба?

В янтарных глаза Кая плясали смешинки.

– Мне тут футболку намочили, ее бы высушить.
– он подергал намокшую ткань. А Руслана рассмеялась: сперва тихо, а потом все громче и громче.