Шрифт:
— Мы же тебе уже сказали.
— Нет, вы явно не договариваете. Стэн, быстро расскажи мне!
— Ладно, так и быть. Короче, после того как вы допили пятые бутылки, Одри, она…
— Что? Что она сделала?
— Она тебя поцеловала.
— Что? — заорал Ричи на всю улицу.
— Да, ты не ослышался. Она тебя поцеловала. По французки. — улыбнулся Урис, и пошёл дальше, а за ним поплёлся охуевший Тозиер.
Вернувшись в лагерь, парни обнаружили голых девчонок плескающихся в воде. Конечно же они не стали их прирывать, а наоборот стали подглядывать, ведь девочки стояли в воде по пояс и было видно их груди.
— Я ебал твою мамку, Каспбрак. Скажи, кто я? — смеясь кричала Одри.
— Тозиер! Теперь я. О нет, я не выпил таблеточку! В мой организм попала куча микробов, которые будут пожирать меня изнутри! Кто я?
— Каспбрак! Боже, я отвратительно прочитал тору! Отец будет недоволен!
— Урис! Дерри основали 91 человек, подписав хартию. Историю своего города надо знать! — рыжая демонстративно подняла указательный палец.
— Хэнском! Б-бауэрс, ты урод! Не см-мей трогать м-меня и моих д-друзей!
— Денбро! Я не могу убивать этих бедных овец! Я не живодёр!
— Хэнлон! Ох, Бев, с тобой не соскучишься!
Девчонки посмеялись и уже было хотели вылазить, как вдруг увидели мальчишек. Завизжав, они начали закрывать руками грудь, и опустились по шею в воду.
— А нельзя было предупредить, что вы здесь?! — зло крикнула Беверли,
— Ну извините. Тут бесплатный стриптиз и цирк одновременно был. Как такое зрелище пропустить. — усмехнулся Тозиер, поправляя очки.
— Блять, они кажется всё видели. — сказала младшая Бауэрс, а затем повернулась к парням. — Может вы отвернётесь, а?
Мальчикам пришлось отвернуться, пока девочки выходили из воды, вытирались и одевались.
— Мы тут рыбки наловили. Может вы замутите с неё что-нибудь?
— На палку насадим и пожарим. Легче лёгкого!
— Я же тебе говорил. — засмеялся Стэнли.
***
Вечер. Майк как всегда играет на гитаре. Остальные жарят зефир и рыбу, и поют песню под игру Хэнлона.
«Шёл ли дальней стороною, плыл ли морем я —
Всюду были вы со мною, верные друзья.
И бывало, в час тревоги, в сумрачный денёк
Освещал нам все дороги дружбы огонёк.
И в разлуке, и в печали были мы тверды.
Сколько раз мы выручали друга из беды.
Пусть проходят год за годом долгой чередой —
Наша дружба остаётся вечно молодой.
В каждом слове, в каждом деле дружбе верен ты.
С дружбой все яснее цели, ближе все мечты.
Старой дружбы, словно песни, забывать нельзя.
И идут по жизни вместе верные друзья.»
— Эй, Майк, сыграй по другому. Я хочу спеть для Бев! — попросила младшая Бауэрс.
Хэнлон начал играть по другому, а Одри подсела к Беверли и приобняв её за плечи, начала петь.
«Сегодня у меня на сердце вьюга,
А неудачи словно ошалели.
Так встретимся давай, моя подруга,
Посплетничать, подумать о судьбе.
Давай с тобой поплачемся украдкой,
И, может быть, за рюмкой водки сладкой (ребята ржут)
Я расскажу тебе свои печали,
А ты мне всё расскажешь о себе.
Пусть говорят, что дружбы женской не бывает!
Пускай болтают, но я-то знаю,
Что мы с тобою ни на что не променяем
Сердечной дружбы, нам подаренной судьбой!
С тобою женихов мы не делили,
По счастью нас такое миновало.
И в горький час любовных неурядиц
Друг друга мы старались поддержать.
Пусть я сестры по крови не имею, —
Тебя считаю я сестрой своею.
Хочу, чтоб знала ты, моя подруга,
Что можешь и меня сестрой назвать!
Пусть говорят, что дружбы женской не бывает!
Пускай болтают, но я-то знаю,
Что мы с тобою ни на что не променяем
Сердечной дружбы, нам подаренной судьбой!
Пусть говорят, что дружбы женской не бывает!
Пускай болтают, но я-то знаю,
Что мы с тобою ни на что не променяем
Сердечной дружбы, нам подаренной судьбой!»
Беверли от этого расплакалась, и изо всех сил обняла подругу, а парни невольно начали улыбаться как идиоты.
Когда уже совсем стемнело, то Майк начал играть более медленную мелодию.