Стоило Насте об этом подумать, как вдруг лифт остановился, все затряслось, свет замигал и кто-то закричал. Настя прижала к себе кричащую от страха девочку и стала нажимать на кнопку вызова помощи. Кабину трясти не перестало, но свет больше не мигал, и девочка смогла немного успокоиться.

Спустя час послышались крики спасателей и створки лифта приоткрылись, но лифт остановился таким образом, что уровень пола этажа и уровень открытия двери почти совпал. Получилась небольшая щель, в которую обе заложницы могли пролезть.

– Первой полезешь ты, мелочь.

– Но сестла…

– Я сказала ты идешь первой.

Девочка подчинилась, и ее вытащили первой. Когда полезла Настя, лифт затрясся вновь, а потом рухнул вниз. Кабина лифта, прямо с открытыми дверьми, полетела вниз, разбиваясь. Кабину смяло, будто консервную банку. По шахте лифта прокатился крик боли, перешедший в глухой хрип и жуткое хлюпанье, будто кто-то захлебнулся. Потом все стихло, а по коридорам и пролетам прокатился разрывающий душу вопль:

– Сестра-а-а!!!!

– Девочка, туда нельзя!

– Но сестра...!!!

– Она мертва. От такого удара кабину смяло, а такого никто пережить не сможет.

Комментарий к * – тот, кто читал мангу Репетитор-киллер Реборн поймет, откуда это.

P.S. Реборн говорил Чаоссу потому, что его детские голосовые связки не могли воспроизвести нужный звук. А когда он вернул свой прежний вид, то стал говорить Хаос.

====== Часть 2 ======

POV Настя

Во всем теле ощущалась такая боль, будто каждая клетка разрывалась на части. Ох, никогда подобного не ощущала… Я попыталась открыть глаза, но новая вспышка боли заставила меня поморщиться.

– Наги, ты уже очнулась? Если да, то открой глаза, – раздался мягкий голос, принадлежащий мужчине. – Кушина тут уже с ума сходит.

Почему имя Кушина мне кажется смутно знакомым? Я не понимала, что это все значит, и слегка приоткрыла глаз. Однако стоило мне это сделать, как по нему ударил яркий свет, заставивший меня поморщиться и зажмуриться.

– Можешь открывать глаза, я закрыл все шторы. Ну же, Наги, не заставляй свою тетю волноваться еще больше.

Я решила довериться этому мягкому голосу и приоткрыла глаз во второй раз. То, что я увидела, заставило меня распахнуть глаз от шока. Получилось открыть только левый, правый глаз почему-то не захотел открываться.

Передо мной сидел Минато, мать моя Мадара, Намикадзе – Йондайме Хокаге Скрытой Деревни в Листве, то бишь Конохи!

– Наги? Как ты себя чувствуешь? – раздался уже женский голос, который вполне заметно дрожал.

– Я… в норме… – с трудом прохрипела я и тут же нахмурилась. Этот голос мне не принадлежал. – А что произошло?

– Ты ничего не помнишь? – спросила Кушина Узумаки, с болью смотря на меня. – Неужели тебе настолько сильно досталось во время нападения Кьюби? Минато, я же говорила тебе, что не стоило делать Наруто и Наги джинчуурики!

– Ты же должна понимать, что вновь запечатать в тебе Кьюби мне бы не удалось! Это бы убило тебя…

Я уже не слушала их перебранку, а пыталась прийти в себя от всей информации, свалившейся на меня за это утро. Во-первых, я умерла. Уже после первого пункта мне захотелось удавиться. Во-вторых, я попала в аниме «Наруто», а в том, что это именно это аниме, я даже не сомневаюсь. В третьих, Минато и Кушина живы, следовательно, канон летит ко всем чертям. В четвертых, Наруто и я являемся джинчурики. В пятых, меня здесь зовут Наги и я…

Незаметно проведя рукой по волосам, я подвела прядь к глазам и едва сдержала ругательства, так и рвущиеся из горла.

В пятых, меня здесь зовут Наги и я Узумаки, мать вашу, прошу прощения, Орочимару!

– Наги-чан?

Я подняла взгляд на пару и замерла. В их глазах я видела беспокойство за меня и некоторое волнение. За меня раньше никто так сильно не волновался. На глаза навернулись слезы, и я спросила срывающимся голосом, тщетно пытаясь совладать с эмоциями:

– А где моя… мама? Папа?

Минато отвел взгляд и сжал кулаки, а Кушина, не скрывая слез, подлетела ко мне и притянула к себе, поглаживая по голове и тихо проклиная какого-то человека в маске. Я бы удивилась, как она смогла восстановиться так быстро, но потом я вспоминаю, что она Узумаки и все вопросы тут же отпадают. Хотя, я теперь тоже Узумаки.

– Где… они?

Минато сжал кулаки еще крепче, впиваясь ногтями в кожу, а Кушина только сильнее прижала меня к себе. Если сверить ее и меня, мне навскидку можно было дать не больше пяти лет.