– Ты пойдёшь в свою комнату… отдыхать. А я ….Ты же меня озадачила этой скульптурой бегущей девушки. Теперь придётся возвращаться в издательство и переносить её из кабинета переговоров в банкетный зал. Представляю, как удивится Марта Миничи? Но это надо сделать сегодня… до прихода Гийома-2 в издательство.

Виктория засмеялась.

– Прости, но это первое, что пришло мне в голову. Я вдруг вспомнила эту статую и… заговорила о ней…

Они покинула апартаменты Гийома-1, и Антонио проводил Вику по балкону к дверям её апартаментов.

– Меня за ужином не будет.- Сказал он, пристально глядя Вике в глаза. – Я буду в издательстве, в обнимку со статуей девушки.

Вика хихикнула и кивнула.

– Нет, я так не могу! – Воскликнул Антонио и, заключив Вику в объятия, припал к её губам. Он целовал её почти минуту, затем быстро отпустил, развернулся и направился к лестнице.

Вика смотрела ему в след и думала.
– «Что ты делаешь? Зачем ты здесь, в этом доме? Прошёл целый день, а ты так и ничего полезного и не сделала, Виктория? Только озадачила Антонио, напугала Гийома-2 и чуть не выдала себя Гийому-1».

вздохнула, и прошла к себе в комнату, готовиться к ужину с семьей Корбуони-Строцини.

Столовая, в которую Лола проводила Викторию «сразила её наповал». Она впервые в жизни будет ужинать в музее, да ещё в зале, наполненной шедеврами, в её понимании, изобразительного искусства, архитектуры и мебели.

В столовой её встретила Мия. Она с восторгом осмотрела её наряд и сказала. – Вы прекрасно выглядите, Виктория. Как интересно скомбинировано у вас платье. Чёрное с серым… А выглядит, так празднично! Где вы его купили?

– В России. Я очень рада, что оно вам понравилось. – Вика надела платье, в котором она впервые встретилась с Антонио на вечере в Российском издательстве. Она пригладила платье на бёдрах и сказала.
– Только я боюсь, что оно не очень подходит к такому пышному убранству этой комнаты. Для этой …залы нужны большие кринолины да … голые плечи, высокие причёски и… веера…

Мия рассмеялась и сказала. – Скоро вы всё это увидите, Виктория. В день города будет карнавал. И я подберу вам красивый наряд… У нас их очень много.

– Карнавал? – Удивилась Вика. – А когда?

– Через три дня. Разве вам Антонио не говорил? Каждый год после карнавала, издательство готовит большую брошюру для туристов. В прошлом году, эти брошюры были раскуплены в течение месяца. Это принесло большую прибыль издательству.

Мия предложила пройти вдоль стены столовой, на которой висели женские портреты. Она называла имена женщин, изображённых на картинах, а Виктория рассматривала их и удивлялась, как Мия помнит эти имена.

Наконец, они подошли к портрету белокурой молодой женщины с красивым, но тоскливым взглядом.

Виктория остановилась возле этого портрета. Она долго его рассматривала, а потом произнесла. – Какой странный портрет? Он отличается от остальных картин не только пышностью нарядов, но и…

– Это моя мама, Виктория, за год до её смерти и… моего рождения. – Ответила Мия. – Она изображена в самом любимом платье, которое сшила сама. До свадьбы с папой, мама была швеёй.

– Поэтому она такая грустная. – Тихо проговорила Вика. – Обыкновенная швея вошла в семью светского общества? Я понимаю её состояние. У вас очень красивая мама.

– Опять Мия рассказывает о своей бедной маме? – услышали девушки голос Гийома-1 и оглянулись.

Он и Лаура вошли в столовую. На них было приятно посмотреть. Красивая одежда, красивые лица, высокомерие в глазах. Одним словом – представители высшего общества.

«И когда Лаура успела переодеться? – Невольно подумала Вика, рассматривая «блестящий наряд» Лауры Фиджи. – Ведь у неё было другое платье до… купания с Гийомом-1»?

Вика откинула мысли прочь и постаралась им улыбнуться.

– Виктория, - восхитился Гийом-1, - да вы восхитительны! Смотри, Лаура, обыкновенное платье, а она выглядит в нём, как королева.

Он оставил Лауру, подошёл к Вике и поцеловал её руку. Она вспомнила, что он назвал её дурочкой, и… постаралась этому соответствовать.

– Вы тоже очень красивы, Гийом, а сеньорита Фиджи – просто ослепительна. – Сказала она, улыбаясь и «строя глазки».

Появление сеньоры Лупии Строцини внесло некоторое напряжение в разговор. Пожилая женщина соответствовала своему статусу «великосветской особы». Её красивое тёмно-синее платье, было удачно обогащено жемчужным ожерельем: три нитки крупного жемчуга, вокруг шеи. Сеньора Лупия была красиво причёсана, и её лицо было под маской красивого макияжа.