Шрифт:
– Да, ублюдок не хотел проблем под боком, а теперь сам стал большой проблемой. – Скоги задумчиво крутил в руках пустой кубок.
– Он всегда был таковой! – Варл заложил руки за спину и, обойдя стол, посмотрел на собравшихся. – Ванны, не забывайте, что восточного порта тоже нет. Считай та часть Большого острова у Аббаса лежит на блюдечке. Приходи и бери.
– Что же остается?
– Переговоры. – Сиртингин устало растер шею и посмотрел себе под ноги, явно принимая какое-то решение.
– Все равно не могу понять, почему царь напал на нас? – Айнон продолжал задавать один и тот же вопрос, который сегодня интересовал не только его. – Это же все равно, что пойти в свои закрома и поджечь все, что там есть. Мы нужны ему. Спокойная, процветающая колония, обогащающая его, выполняющая все пункты договора… Что взбрело ему в голову?
– Должна быть причина веская, раз он решил поступить так. Потому я уверен, что просто переговоры не устроят его. Вывесить парламентерский знак над Сиртратом! – Сиртингин выпрямил спину и спокойно встретил взгляды остальных. – Я сам пойду и выясню, в чем дело, и чего Аббас хочет.
***
– Не пройдет и часа как сюда явятся парламентеры! – Гиллад подал подзорную трубу стоящему рядом с ним мужчине. Тот принял ее и с высоты своего роста вопросительно глянул на слугу. – Они вывесили флаги, господин.
Мужчина поднес трубу к глазам. И, правда, над Сиртратом реял большой белый флаг с рассеченным лавровым венком – общеизвестный символ предложения переговоров. Такие же, только поменьше, были вывешены еще в нескольких местах.
– Это им не поможет. – Мужчина сжал зубы и, остро всматриваясь с палубы в побережье и дымящиеся развалины порта, дал отмашку для высадки первых кораблей.
***
Не щадя лошадь, Дайон неслась по широкому тракту вниз холма. И только когда дорога запетляла и стала уже, сжатая с обеих сторон живыми изгородями, а затем и сетью жилых кварталов, снизила скорость. Охрана не отставала, по пятам преследуя госпожу. До Сиртрата оставалось совсем немного: только спуститься по крутой дороге и въехать в город. Там по мощеным улицам до центральной площади – и все: они на месте.
Да только проблема заключалась в том, что эти самые улицы были уже давно запружены повозками и людьми. Отовсюду выкрики, гомон. Вид людского потока еще больше подстегивал внутреннюю панику. Именно эти толпы дали окончательно понять, что все – пришла не просто беда, а беда огромная, страшная. Ее понимание и отражение плескалось в глазах всех, кого Дайон видела. В глазах взрослых, напуганных детей, даже в глазах животных, что с натугой тянули возы с пожитками и шарахались в стороны при залпах и криках.
– Вернитесь в дома! – пыталась кричать Дайон. – Вы не сможете покинуть остров! Северный порт перекрыт!
Но где было перекричать такой поток?
– Предупредите людей! Всех, кто услышит! К порту нельзя!
– Но госпожа…
– Я в Сиртрат. Будьте на площади. Мы найдем вас на обратном пути!
Дайон пыталась раздвинуть толпу своей лошадью и объезжала более плотные скопления повозок, но все равно продвигалась к главному зданию города слишком медленно. А времени так мало.
Охрана принялась разворачивать народ. Процесс потихоньку, но закрутился. Те, кто оказывался рядом и все-таки слышал предупреждение, с недоумением смотрели на солдат. Кто-то, не веря, усмехался, кто-то останавливался и начинал передавать новость. Но на него тут же напирали сзади и повозки, и люди, и затор становился все больше. Но были и такие, которым таки удалось внять призывам стражи. Потому, объезжая площадь под арочными сводами высоких колон храмов Сивеи и Воруса, Дайон с долей облегчения увидела, что некоторые разворачивают свои обозы и пытаются покинуть площадь. Она надеялась, что людям хватит благоразумия прислушаться и попытаться укрыться, а не стремиться к северному порту, откуда дороги назад уже не будет…
У крыльца Сиртрата и прямо на ступенях стоял целый взвод около тридцати солдат. Еще приблизительно столько же обнаружились за высокими коваными дверями. Дальше Дайон не прошла. Вернее не удалось. А затем оказалось и без надобности. После того, как объяснила солдатам, кто она и зачем здесь, оказалась внутри широкого на колоннах привхода. Вторая группа вояк была уже не такой сговорчивой. И дальше девушку пропускать отказались, сославшись на закрытую форму совета. Но один из воинов, не особо дружелюбно толкавших ее к выходу из Сиртрата, обмолвился, что сиртингин приказал объявить военное положение, а сам с ротой отправился на восточную пристань.
– Когда? – Дайон похолодела и, забывшись, схватила солдата за рукав. – Когда он уехал?
– Полчаса назад. – Воин недовольно вырвал руку, явно не поняв, кто перед ним. – Поехал по нижней дороге. Шла б ты домой. На улицах не безопасно сейчас.
Рассеянно кивнув, Дайон взглядом нашла свою лошадь. Вскочив в седло, с гиканьем понеслась снова на запруженную народом площадь. С криками врезалась в толпу, прося, чтобы народ расступиться. Страх застелил глаза, тугим узлом в животе билось предчувствие, а в голове стучала только одна мысль:
Опоздала! Отцу нельзя на пристань!
Глава 9
Когда-то давно, когда восточного порта не существовало, как такового с холмистой стороны острова был большой сухой док для кораблей. Закрытый от ветров, с высокими волнорезами он был удобным и тихим местом не только для ремонта, но и строительства. Дно его было покрыто широкими плитами из известняка. Что позволяло даже во времена сильных приливов в повозках – на худой конец в лодках – доставлять сюда строительный материал.