Но вдруг случилось то, что полностью изменило его отношение к этому месту и его обитателям. Большой пришел с невыносимым запахом смерти. Вскочив на лапы и оскалив клыки, волк был готов броситься на своего спасителя. Ставший в одну секунду "оборотнем" для волка, Большой ушел. Вернулся с палкой. Хлопок. Волк, ощутив толчок, попытался содрать со спины мешающий предмет. Но тяжесть свалила его.

Очнувшись, волк смог подняться, но врагов вокруг не оказалось. Он находился в другом месте, запахи, звуки подтверждали это. Луна светила издалека. Запах исходил от животных. Он знал это точно: так пахли убегающие жертвы во время охоты. Так пахнет страх. Раздался шорох сзади, и волк отпрыгнул в сторону и, наткнувшись на преграду, упал в сухую траву. Поднявшись, обнаружил, что территория огорожена. Внутри есть вода и мясо.

Его активность вызвала резонанс – какофонию звуков, разнообразных и разноголосых. Фырканье, скуление. На своей звериной частоте он распознал – вся находящаяся здесь масса панически боится его. Это успокоило, и звери больше не интересовали волка. Он лег и стал ждать, он умел делать это. Опыт ожиданий в засадах во время охоты.

Ждать пришлось недолго – появился Большой. Он вошел вместе с запахами, которые взволновали животных вокруг. Раздалось чавканье.

Услышав "Люти", волк не отреагировал, стоял в угрожающей стойке, глядя на Большого исподлобья. Подойдя к "его" территории, не обращая внимания на волчий рык, тот заменил мясо, и воду, разбудив в звере дикий аппетит. Но волк не притронулся ни к еде, ни к питью. Смены пищи продолжались несколько раз, а луна так и не скрылась, светя вдалеке. Иногда он проваливался в чуткий сон, реагируя не на шорохи привыкших к нему зверей, а на появление вероломного спасителя и уже врага.

Вскоре на него вновь набросили "ветки", сковывающие движения. Свалили на пол, и носитель едких запахов принялся ковыряться в волчьей шее. Он закончил, унося с собой вонючую тряпку. Волк почувствовал себя легко, несмотря на трудности поворота головы.

"А этот едкий не продал меня и звереныш тоже…"

Но малыш не появлялся, приходил Большой менять пищу ему и "постоянно жующим". Иногда Большой прицеплял к некоторым соседям гудящие штуки. Волк опасался, что он захочет это сделать и с ним.

Зверь ощущал безмерную тоску. Его тело требовало воли, свежего мяса, свежего воздуха. Вода уже пахла меньше смертью, и, не в силах бороться с жаждой, он попробовал ее и вылакал полностью. Но голод, голод валил с ног с беспощадной силой. Ему казалось, что мясо уже не пахнет смертью. Лютый ложился, отворачивался от мяса, пряча нос в шерсти, чтобы не чувствовать запаха пищи. Волк знал: вскоре он подойдет и съест смертоносное мясо и заснет вечным сном.

Но ему повезло: однажды во время голодного обморока он услышал: «Люти! Люти!»

Малыш подбежал к его территории. Волк на ослабших лапах подошел к сетке, где стоял детеныш. Рядом взрослый зверь. Волк смотрел и слушал, напрягая все органы, пытаясь по интонациям и жестам понять, что хотят "звери". Большой забрал несущее смерть мясо, вошла Мама. Малыш подошел к ней и принес кусок восхитительно пахнущего мяса, кинув его к лапам Лютого.

–Люти, ешь! Надо есть, чтобы ласти, надо есть, Люти… Кушай, Люти!

Взрослые особи стояли и смотрели на волка – тот с осторожностью понюхал лежащий перед ним кусок. Мозг волка помутнел. Голод дал толчок к поглощению пищи.

Это привело в восторг малыша. Раздались вздохи взрослых.

"Где был малыш? От него одного не пахнет смертью…"

Он не мог предать его – еще мал и не играет во взрослые игры. Малыш кинул еще кусок мяса. Волк с появившимся чувством достоинства съел и его. Следующий кусок малыш положил между прутьев ограды. Лютый понял игру. Он пошел на это, видя – остальные стоят в стороне. Аккуратно извлек мясо и, съев, положил морду между прутьев. Взглянул на малыша благодарно и преданно. Малыш, подойдя, потаскал волка за нос. Лютый облизнулся, зная, что сейчас произойдет. Его "мучитель" не заставил себя ждать и сунул палец в теплый нос волка. Тот, не вытерпев, чихнул. Чем привел малыша в безудержный восторг.

–Люти апчхи! Люти апчхи!

Оживились взрослые особи – загоготали, как плавающие птицы.

Малыш ушел, оставив волка с раздраженным носом, тарелкой мяса и свежей водой. Волк был сыт.

Но тоска по лесу, дыханию ветра и шелесту листвы не давала покоя. Он завыл ночью и позже, под самое утро, вкладывая в вой всю безграничную тоску и наводя ужас на окружающих зверей. Животные хрипели, фыркали, и даже когда он прекращал свое дикое соло, ужас не покидал их. Одно только его присутствие держало их в страхе.

Утро, мороз. Большой белый волк вместе с клеткой в кузове грузовика.

Предстоящая дорога пустынна. Здесь проезжали лишь заблудшие водители или егери, обслуживающие лесные угодья, комиссии, проверяющие заповедные хозяйства. Комиссии снизили частоту посещений, егерь остался один на огромной площади лесного массива. Именно он, застрелив медведя, спас жизнь волку-альбиносу, мотивировав выстрел тем, что популяция медведей превысила норму в районе. Может, и спортивный интерес сыграл решающую роль: не было на его личном счету такого зверя. В очередной раз смерть, гуляющая рядом с волком, оставила его живым, забрав врага.