Робаут выпрямился, чувствуя головокружение от столь чудесного и всё же страшного путешествия. Мир вокруг ощущался каким-то тонким, словно это была просто ширма, защищавшая от более глубокого и ужасного реального восприятия. Впервые в жизни Робаут был благодарен за свои ограниченные человеческие чувства.

По крайней мере, когда люди путешествовали сквозь варп, они были защищены от его худших эффектов полем Геллера.

Паутина не предоставляла такой защиты.

Яэль и Браха осторожно опустили Котова на пол. Глаза архимагоса были крепко закрыты. Голова дрожала от боли, и сбивчивый бинарный код изливался из аугмитов. Робаут не знал, какой технологией биологической обратной связи обладал Котов, но подозревал, что источником страданий являлось скорее предательство Телока, чем какие-либо физические ощущения.

Один из скитариев встал рядом с раненым архимагосом, другой склонился над его повреждёнными плечами. Достав инструменты из углубления в груди, кибернетически улучшенный воин начал эффективно и молча перекрывать брызгающие трубки инфокровотока и изолировать безнадёжно повреждённые схемы.

Робаут опустился на колени около скитария, жестокого воина с металлическими имплантатами вдоль широких плеч, позвоночника и верхних частей рук. На плече телохранителя Котова располагалась пушка во вращавшемся креплении, а правая рука являлась сильно модифицированной силовой клешнёй со встроенным лазерным карабином.

– Он умрёт? – спросил Робаут.

– Нет, если ты заткнёшься и перестанешь мне мешать, – не глядя, прорычал воин.

– Мы можем помочь, – сказал Робаут.

Воин поднял облачённую в металл голову и обнажил острые стальные зубы. Робаут вздрогнул от нескрываемой враждебности в его взгляде.

Скитарий посмотрел на Павельку и сказал:

– Ты – не можешь. Она. Только она.

Робаут махнул Павельке подойти, и она обменялась со скитарием потрескивающим потоком бинарного кода. Робаут оставил их, увидев, что выживание или смерть Котова могут буквально уже через секунду оказаться под вопросом.

В то время как ясновидица стояла на коленях, склонив голову и касаясь визором шлема пола, эльдарские воины начали действовать по собственному усмотрению.

Танна, Яэль, Браха, Иссур и Варда сформировали убийственное кольцо, пока причудливо смертоносные ксеноубийцы окружали их. Вен Андерс и кадианцы крепко прижали лазганы к плечам, каждый солдат отслеживал движения вражеского воина.

Эльдары держали оружие и клинки наготове. Требовалась всего одна искра, чтобы превратить это противостояние в кровавую баню.

– Н… не позволяй ксеносу жить, – запинаясь, произнёс Иссур сквозь зубы. Хотя его нервная система сильно пострадала от электростатического зарядника на манифольдной станции “Валетте”, острие меча космического десантника не дрогнуло ни на миллиметр. Варда держал чёрный клинок над плечом, напряжённый и готовый атаковать.

– Брат Иссур, замолчите! – крикнул Робаут, увидев, как эльдары напряглись от слов космического десантника, ожидая приказа убивать.

– Опустите клинки или все умрёте, – пообещала воин в доспехе цветов золота, нефрита и слоновой кости.

Робаут с первого взгляда понял, что перед ним экзарх, и прекрасно знал, что она могла исполнить свою угрозу. Её движения напоминали маскирующихся хищников лесов Эспандора, кошачьих охотников, добыча которых даже не знала, что являлась целью, пока не становилось слишком поздно.

Яэль и Браха прицелились в неё, отслеживая движения, но Робаут сомневался, что даже их меткости хватит, чтобы попасть в экзарха.

Над эльдарами возвышался призрачный властелин, гладкая броня которого выглядела почерневшей и разъеденной огнём Телока. Сражаться против такого чудовища было самоубийством, но, похоже, для Чёрных Храмовников это не имело значения.

Робаут встал между космическими десантниками и эльдарами, вытянув руки. Он не мог не вспомнить, что произошло с архимагосом Котовым, когда тот воспользовался такой же тактикой, пытаясь избежать насилия.

– Никто не делает никаких глупостей, – произнёс он. – Мы только что избежали верной смерти, поэтому давайте не делать работу Телока за него.

– Эти ксеносы убили Кул Гилада, – сказал Браха. – Кровь Сигизмунда взывает к отмщению.

– Жизнь одного монкея? – произнесла экзарх, сжимая перед собой огромную цепную саблю. – Своими действиями вы убили множество моих сородичей. Уже одного этого достаточно, чтобы прикончить вас тысячу раз.

– Так что же ты не пробуешь? – спросил Танна.

Робаут вздохнул:

– Вы хотите, чтобы она убила вас?

Он повернулся к экзарху и погрузился глубоко в себя, вспоминая эльдарский язык:

– Приветствую, экзарх. Я – Робаут Сюркуф из Ультрамара, вольный торговец и верный слуга Императора. Мы благодарны за вашу помощь и не причиним вреда ни вам, ни вашим сородичам.

Экзарх не сумела скрыть удивления от слов Робаута, и он надеялся, что его произношение не настолько плохое, чтобы привести их всех к гибели из-за невольного оскорбления родословной её семьи.