* * *

Глаза открылись с трудом, с пятой попытки. Первое, что они увидели, была майская степная зелень и старая пластиковая бутылка, уже, наверное, много лет подряд безуспешно пытающаяся слиться с природой. Осторожно перекатив голову на другую сторону и почувствовав при этом как запульсировало в висках, я увидел Ксеню, с треском рвущую снятую с меня футболку на бинты. Порез на груди болел и сильно кровоточил.

Подтянув непослушное тело к ближайшему дереву, я сел, опершись на него спиной. Ксеня, приложив к ране тряпки, пыталась примотать их полосками ткани. Её волосы щекотали мне лицо, я чувствовал на коже её тёплое дыхание и её травяной запах.

– Ничего, ничего, - бормотала она.
– Это мы сейчас быстро починим. До дому доберёмся, заштопаем тебя, будешь как новый...

– Мора хотела убить меня?
– спросил у неё устало.

Ксеня помотала головой.

– Ну что ты, хотела бы убить - убила. Это была обрядовая кровь для Морана. Он признал тебя. Он взял у тебя твою кровь, взамен даст свою силу и защиту.

– Предупредить не могла?

– Митенька!
– Ксеня, продолжая обматывать меня тряпками, смотрела восторженно-недоумённо.
– Я и не ожидала такого поворота! Даже подумать не могла, что это случиться. И, тем более, случиться так сразу. Ты даже не представляешь какая это честь! Видимо, не зря тебе изначально был разрешён вход в Моран, хотя ты ни разу не посвящённый. Меня это, честно говоря, всегда удивляло. Оказывается, у тебя особый статус, дорогой княжич!

– Почему?
– тупо осведомился я.

Ксеня пожала плечами.

– Кто ж его знает. Наверно, Морану что-то нужно от тебя.

Она помогла мне подняться и повела домой.

... Я прожил у Ксени ещё пару дней, зализывая раны. Потом решил, что пора бы уже и честь знать.

Сумерки накануне отъезда я встретил на диване в пустом доме юрзовской ведьмы, где лежал, прикрыв глаза и баюкая свои думы. Я не спал. Мне было о чём поразмыслить. После всего произошедшего казалось несусветной нелепостью возвращение к прежней жизни. Я не находил себе больше места в ней. Я себя в ней не видел.

В тишине комнаты послышались лёгкие крадущиеся шаги. Надо мной склонился знакомый аромат женщины и травяной горечи. Я схватил её обладательницу за локоть и притянул к себе. Ксеня ойкнула от неожиданности, едва удержав равновесие. Приподняв голову, я поцеловал её мягкие и сладкие губы. Она не отстранилась, но и не ответила. Мы молча рассматривали друг друга в упор.

– Ты очень вкусная женщина, Ксеня, - сказал я, проводя пальцами по её щеке.

– Не надо, - сказала она, высвобождая свою руку из моих пальцев, - не хочу становиться к тебе ближе, чем есть. Я и так...

Она присела на краешек дивана.

– Ты носишь с собой беду для тех, кто тебя любит. Разве ты этого не видишь?

– Ксеня, что за глупости?..

– Кто знает, чем в каждом конкретном случае твоё проклятие обернётся... А у меня дети малые. Им мать нужна - живая, здоровая и в своём уме.

– Что за ахинею ты несёшь?
– устало и нехотя возмутился я, спуская ноги на пол и усаживаясь рядом с ней.
– Беда какая-то, проклятие...

Ксеня не ответила. Мы помолчали.

– Я уезжаю завтра.

Она хмыкнула:

– Поэтому решил сделать мне прощальный подарок? Что ж, спасибо за намерение.

– Зачем ты так?

– Ладно. Не обращай внимания. Я злюсь, потому что мне очень хотелось бы твой подарок принять. Но я должна думать не только о себе. И думать желательно головой, а не тем, что между ног.

Мы вышли на крыльцо, сели на ступеньки. Мир умиротворённо дремал в ладонях тёплого, тихого вечера, напоённый ароматами сирени и степного цветения. Его не тревожили терзания человеков. Рядом с его величественной, хотя и сонной мощью они казались такими ничтожными и неуместными.

– Что думаешь делать?
– спросила Ксеня, с наслаждением вдыхая пьянящую закатную тишь.

Что я думаю делать? И в самом деле - что? Пора определяться. Ну же, Дмитрий Алексеевич, или как там меня зовут на самом деле, - будь, наконец, мужиком, принимай решение!

"Ведь ты уже всё решил, не правда ли?" - всплыл в памяти голос Свенки. Да, моя добрая княгиня. Я всё решил. Решил ещё до того, как сам узнал об этом. Потому что решение моё было предопределено тридцать лет назад. И сегодняшняя возможность выбора - всего лишь иллюзия, не так ли?

– Я знаю ЧТО Моран хочет от меня, - сказал я спокойно, почёсывая за ухом Ксенину кошку, подошедшую к нам приласкаться.
– Я должен вернуться.

– А чего хочешь ты?
– Ксеня, повернув голову, посмотрела на меня сбоку.

– Меня здесь ничего не держит.

– Дима, - Ксеня продолжала буравить меня глазами, а я в этот момент почему-то подумал о том, что она впервые назвала меня по имени без местного архаичного стёба.
– Не стоит выбирать путь от противного: мне здесь не очень, поэтому пойду туда-не-знаю-куда, авось, там будет получше. Твоё решение отправиться за Моран - это очень серьёзно.