Это венгерский хвосторог, последний из четырех. Теперь я должен вас оставить, поскольку я еще и комментатор. Как только прозвучит свисток, выходите на манеж. Желаю удачи!
– сказал Бэгман, покидая Чемпионов.

Вскоре прозвучал свисток, и Седрик Диггори, с лицом нежно-зеленого цвета, нехотя выполз из шатра, направляясь к месту схватки.

Невилл, Флёр и Гарик остались втроем. Мгновение спустя они услышали рев толпы, что означало, что Чемпион встретился с живым оригиналом своего дракона.

От непереносимых воплей уши сворачивались в трубочку. Толпа вскакивала, прыгала, орала и захлебывалась, как единое многоголосое существо. По громкости воплей это было похоже на стадион имени Кирова в родном Ленинграде, причем в те дни, когда играет "Зенит". Особенно же громко, как почему-то припомнилось Гарику, болельщики орали в прошлом году на финале чемпионата СССР против извечного противника, московского "Спартака", когда зенитовцы загнали в ворота решающий гол, что сделало их двукратными чемпионами Союза...

Бэгман своими тупыми комментариями только усугублял картину. Периодически сквозь рев толпы прорывался рев дракона, и тогда Флёр с распахнутыми от ужаса глазами прижималась к Гарику.

Наконец, где-то через пятнадцать минут оба оставшихся Чемпиона услышали оглушительный рев, несравнимый ни с чем предыдущим, что могло означать только одно - Седрику удалось вытащить яйцо.

Действительно, очень хорошо!
– раздался голос Бэгмана.
– А теперь оценки судей!

Самих оценок слышно не было, возможно, как и на Олимпиаде в Лиллехаммере, что проходила совсем недавно, в январе, жюри показывало всем собравшимся таблички с результатами.

Свисток прозвучал снова.

Один есть, осталось трое! Мистер Лонгботтом, Ваша очередь!

Испуганно стуча зубами, Невилл поплелся к выходу. Снаружи послышался рев, потом жуткий вопль. Душераздирающий рев, явно принадлежащий дракону, менял силу, казалось, крылатая рептилия носится по арене. Визг Невилла на фоне этого совершенно терялся.

Флёр и Гарик остались вдвоем. Все это время француженка не отрывалась от своего приятеля, а тот явно не был против.

Наконец, рев стих. Судя по часам, прошло минут двадцать.

Не без помощи охранников, конечно, но мистер Лонгботтом все же выполнил задание!
– раздался голос мистера Бэгмана.
– Теперь оценки судей... Результат, конечно, оставляет желать лучшего... Мисс Делакур, прошу Вас!

Флёр задрожала с ног до головы. Гарик сделал то единственное, что казалось ему разумным - обнял и поцеловал в щеку, прошептав на ушко: "Не бойся, я с тобой".

Слегка успокоившись, вейла покинула шатер с высоко поднятой головой, сжимая палочку в руке.

"Точно, надо ей на Новый год джедайский меч подарить, думаю, Аникей Силыч не откажется показать пару приемов. Сила в ней явно есть".

Гарик остался один. В одиночку переживать, как же его подруга справится со своим драконом, было невыносимо. Хотелось самому, в нарушение правил, ворваться на арену и помочь, что бы там ни было.

Минут через десять нестерпимой пытки трибуны взорвались аплодисментами, и с души свалился тяжелый камень. Стало быть, Флёр все-таки справилась.

Вопли Бэгмана, пауза для оценок, и вот, наконец, четвертый свисток.

На арену выходит мистер Чернофф, Советский Союз!

Он встал, на ватных ногах направился к выходу. Яркий солнечный свет нестерпимо ударил по глазам.

Сотни и сотни лиц смотрели на него с трибун, но вот поддерживают ли они его? Краем глаза уловил группу людей в красном и синем - это свои, родной Союз и братская Франция. Эти точно за нас... "Не подведи же их, Гарик! Вся страна смотрит на тебя!"