Помнила ли она тот день? Наверное, они оба сейчас переживали тот момент.

В тот день родители строго наказали ей пойти в местный Шекспировский театр и поучаствовать в пробах на какую-нибудь роль. Участие Рэйн должно было продемонстрировать всем, как ее семья поддерживает культуру.

Нехотя она согласилась. Но именно тогда, в театре она увидела Макса — озорная улыбка, темные глаза, вызывающее поведение. Ей казалось, что она обрела лучшего друга. Какое-то время так оно и было.

— Кажется, что с тех пор прошла целая жизнь, — сказал Макс.

Рэйн кивнула, пытаясь не позволить неожиданной интимной атмосфере затуманить ее разум. Они тогда были детьми — незрелыми, ничего не понимающими. И все же, когда он уехал… Боже, внутри все до сих пор болит при воспоминании о том времени. Она не хотела признаваться в этом даже себе самой, но обида, нанесенная единственным человеком, на которого она полностью полагалась и которого беззаветно любила, ранила ее в самое сердце. А уж когда она узнала о своей беременности…

— Да, — подтвердила Рэйн. — Целая жизнь.

Сосредоточившись на обеде, она выключила конфорку и разложила бургеры из тофу по тарелкам с цветочным узором, которые принадлежали еще бабушке. Макс предупредил ее, что не будет такое есть. И, поставив тарелки на стол, Рэйн не могла не рассмеяться, глядя на выражение его лица:

— Хочешь что-то сказать?

— М-м-м… Выглядит неплохо.

— Обманщик!

— Да уж, — согласился Макс. — Если ты не в курсе, мне дали «Оскар» и несколько «Золотых глобусов» в знак признания того, что обман удается мне превосходно.

— Все, что лежит перед тобой, тебе ненавистно, — заметила Рэйн. — Даже лучший актер Голливуда не может этого скрыть.

Макс взял вилку и занес ее над тарелкой:

— Ты думаешь, что я лучший актер?

Отлично. Почему бы ей еще не сказать ему, что она купила все его фильмы и теперь они лежат в ящике ее ночного столика? Господи, она чувствовала себя такой жалкой; если он об этом узнает, то решит, что она все еще цепляется за прошлое.

— Я так понимаю, замороженной пиццы у тебя не найдется?

Рэйн смерила его возмущенным взглядом:

— Это ты меня спрашиваешь?

Макс пожал плечами:

— Ну надо же было попытаться. Но я не удивлен, что ты по-прежнему такая же…

— Безумная вегетарианка?

Он отломил вилкой кусочек тофу и положил его в рот, после чего медленно прожевал его, сморщился и быстро запил водой. Рэйн засмеялась, откинувшись на спинку стула.

— Ох, ты просто неподражаем, — выдавила она сквозь смех. — Я думала, ты это в себе преодолел. Разве в Лос-Анджелесе все не мечтают быть стройными, худыми и здоровыми?

Макс сделал еще глоток воды.

— Да, но большинство достигают этого либо таблетками, либо пластическими операциями, либо занятиями с домашним тренером.

— Ну что ж, а я предпочитаю вести здоровый образ жизни проверенными способами.

Прошло несколько минут, в течение которых они молчали. Макс уныло гонял кусок спаржи по своей тарелке. Наконец он снова заговорил:

— Так, значит, наверху ты делаешь косметику?

Рэйн кивнула:

— Я делаю натуральное мыло и крем. Обычно продаю подарочные наборы весной и летом на фермерском рынке. А еще у меня интернет-магазин.

— И моей маме ты отвезла такой подарочный набор.

Он сказал это очень мягко, но, подняв взгляд, Рэйн обнаружила, что он пронзительно на нее смотрит.

— Да.

— Даже несмотря на вашу былую вражду?

Рэйн кивнула:

— Твоя мама всего лишь хотела, чтобы между вами с отцом был мир.

Макс фыркнул и отодвинул свой стул из-за стола:

— Мы с отцом никогда не смогли бы примириться друг с другом — ни до того, как ты появилась в моей жизни, ни после.

— Даже сейчас? — спросила Рэйн.

— Особенно сейчас, — ответил Макс.

Он поднялся, взял обе тарелки и поставил их возле раковины. Окно с внешней стороны быстро покрывалось слоем инея. Да, похоже, ему не суждено скоро отсюда выбраться.

— Я всегда вытворял разные вещи, просто чтобы его позлить. Например, встречался с тобой. Мне нравилось быть с тобой, но я хотел, чтобы он еще и видел нас вдвоем.

— Мне кажется, в этом мы были похожи, — улыбнулась Рэйн. — Я знала, что моим родителям не нравится все, что я делаю, так что идея встречаться с кем-то, кто не собирался поступать в колледж и начинать политическую карьеру, казалась мне просто превосходной. Они так злились!