— Смелость и глупость очень часто путаются в сознании Тэда, — поддержал ее Барни, — я рад, что ты вернулась. Тебя не хватало Нью-Йорку.

— И что даже ни одной шутки про Канаду? Может ей недостает меня больше.

— Эта недострана точно сможет пережить потерю, — усмехнувшись, ответил Стинсон, — мне не хватало тебя, Робин. Правда не хватало.

Щербатски не произнесла ни слова, лишь мягко коснулась плеча Барни, ощутив дорогую ткань под своими пальцами. Чтобы ни происходило, есть вещи, которые не меняются никогда. Любовь Барни Стинсона к костюмам явно одна из них. Странно, что с возрастом они научились еще одной прекрасной вещи — молчанию. Молчать рядом с Барни было приятно. Удивительно, что больше никто не попытался выйти на крышу, хотя скорее всего для остальных людей это место совершенно ничего не значило.

***

— Пить с тобой вино. Традиция, которая никогда не надоест, — рассмеялась Лили, разлив остатки бутылки по бокалам, — но больше никогда у тебя. Количество собак просто убивает.

Робин уже год жила в Нью-Йорке. По-прежнему раз в месяц распивала вино с Лили, вспоминая прошлое и заглядывая в будущее. Будущее, которое ясно и так. У Лили счастливая семья, у Робин очередная собака, да редкие встречи с друзьями.

— Ты могла бы к ним привыкнуть, если бы заходила почаще.

— И быть вечно облизанной твоими питомцами. Ну уж нет, — улыбнулась Лили.

Робин отдыхала душой в такие моменты. Можно было быть собой, не боятся ляпнуть лишнего и просто наслаждаться обществом лучшей подруги. Кто бы мог подумать, что знакомство с Тэдом наполнит ее жизнь близкими и дорогими людьми. Кажется, до этой встречи жизнь Робин и вовсе была блеклой и бесцветной. Лили, Маршалл, Тэд, Барни, а впоследствии Трейси наполнили ее яркими красками. Как желтый зонт, который так много сыграл в истории Трейси и Тэда. Или зеленый пиджак Барни, который тот всегда надевал в День Святого Патрика.

— Может нам стоит устроить вечеринку? — вдруг предложила Робин. — В честь дня святого Патрика?

— Так и скажи, что ищешь повод для встречи с Барни. Могла бы просто ему позвонить, — пожала плечами Лили, хотя идея ей, похоже, понравилась.

— Давай еще устроим мне интервенцию на эту тему, — усмехнувшись, предложила Робин.

— Скорее вам обоим.

***

День Святого Патрика.

Барни, слегка улыбаясь, смотрел на пришедшее ему на телефон сообщение. Как давно они не устраивали вечеринок. Как давно все эти вечеринки его не интересовали. Он потрепал по волосам подбежавшую Элли и решил, что обязательно пойдет на этот День Святого Патрика. Осталось вспомнить, где его зеленый пиджак. А еще цилиндр. Пожалуй, прошлое не всегда так уж ужасно. Осталось только определиться с няней для Элли.

Робин придет?

Барни пытался не думать, почему этот вопрос так волнует его. Почему, получив заветное «да» в ответ — он улыбается, напоминая влюбленного идиота.

Робин Щербатски.

Пожалуй, что ни до, ни после не было женщины, которая вызывала бы в сердце Стинсона столько эмоций. Женщина, которая перевернула его жизнь с ног на голову, забыв спросить о его желании. Она была всем. Их жизнь никогда не была идеальной, но все-таки тогда в ней был смысл. Нет, конечно, с появлением Элли смысл в жизнь Барни вернулся, но все же.

Стинсон понимал, что никогда не интересовался жизнью матери Элли. Впрочем, у той тоже никаких материнских чувств не наблюдалось. Для нее Элли была ошибкой, которая могла загубить молодость. Которая могла не позволить жить так, как хочется. И Барни никогда не винил ее в этом. Элли, скорее всего, винить будет, но разве во власти Стинсона это изменить? Он мог сделать лишь так, чтобы дочурка не чувствовала себя обделенной. Говорили, что у него это выходит вполне неплохо. Он старался. Впервые в жизни действительно старался. И думал сейчас, что вполне возможно стоило постараться раньше. Не отпустить Робин, приложить больше усилий. Не быть Барни.

Хотя бы раз в жизни не быть Барни.

Я приду.

Стинсон отмахнулся от своих мыслей. Сожалеть о чем-то слишком поздно.

========== Призраки ==========

Робин с легкой улыбкой смотрела на себя в зеркало. Темные волосы уложены в аккуратные локоны, на лице минимум макияжа, лишь серые глаза слегка подведены. И длинное зеленое платье. Барни всегда говорил, что соблюдать цвета в День Святого Патрика — это обязательное правило. Щербатски невольно улыбнулась, вставляя в уши сережки. Те самые сережки и аккуратные локоны сразу навеяли воспоминания о том, как она нашла на крыше последнюю страницу «Плэйбука Барни». Страницу с ее именем. Воспоминания захлестнули Робин с новой силой. Стинсон всегда был непредсказуемым. Напоминал неудержимую стихию, скорее всего именно это и свело с ума Робин.

— Я же ненормальная. Почему я все равно нравлюсь тебе?

— Полагаю, потому что ты такая же ненормальная, как я.

Этот разговор невольно всплыл в памяти, и она вновь улыбнулась. Да, они с Барни были ненормальными. Сколько раз она вот так же смотрелась в это зеркало, собираясь на очередное свидание или вечеринку. Но никогда не делала этого так тщательно, как сегодня. Она словно подбирала мелкие штрихи вроде прически, сережек, бледно-розового цвета помады, чтобы напомнить Барни о самом счастливом дне в ее… Хотя хотелось бы верить, что в их жизни. Дне, когда Робин Щербатски ярая противница брака — сказала неугомонному Барни “да”.