Шрифт:
– Вообще-то, сегодня я работаю. Может быть, завтра?
– Конечно. – Хантер кивнул, прежде чем обратиться к Дилану с самодовольной улыбкой. – Вчера ты был с Харли, а?
Внутри Дилана все сжалось в комок, и он выронил свой бутерброд, который упал на стол.
– Что?
– Ага. Разве Клэр не сказала тебе, что я заходил?
Прикусив губу, Дилан кивнул:
– Да, она говорила.
– Не волнуйся. Я не сказал отцу Харли о вас двоих.
Тело Дилана похолодело, как если бы его бросили в ледяную воду.
– Её отцу?
– Да. Вчера меня допрашивали. Вот почему я приходил. Чтобы рассказать тебе об этом. Я писал сообщения и звонил. Разве ты не видел?
– Ни в одном из них ничего не сказано о том, что ты был в полицейском участке, – сказал Дилан.
Почему они допрашивали его лучшего друга? Что Хантер мог знать об этом?
– Успокойся, – Хантер посмотрел на Дилана, нахмурив брови. – Ничего серьезного. Думаю, они просто допрашивают людей, которые знали Лорен. Знаешь, работают с базой.
– Но ты её не знал.
Дилан недоверчиво посмотрел на друга. Рядом с ними раздался девчачий смех. Он витал над ними, такой беззаботный и легкий. Как же Дилан хотел быть таким.
–Я знал её, – сказал Хантер оборонительным тоном.
– Каким боком?
– Мы говорили несколько раз.
– Ты прав, это практически делает вас лучшими друзьями, – пошутил Дилан, подражая девчачьему голосу.
Хантер нахмурился:
– Да я общался с ней больше, чем ты.
Парни и раньше спорили. И Дилан искренне радовался тому, что Лорен никогда не интересовалась ни им, ни его другом. Она была единственной девушкой, которая могла положить конец их дружбе.
– Я даже говорил с ней в тот день, когда она умерла.
Дилан вздрогнул. Этими словами Хантер будто нанес ему удар.
– Ты не говорил мне об этом.
Хантер пожал плечами, как будто это было неважно. Но это важно. И это то, что он скрывал от своего лучшего друга. Почему?
– Она попросила меня встретиться с ней позже.
Все ухудшалось. Настолько, что было похоже на то, будто Дилан снова стоял рядом с тем оленем. Он почувствовал боль, его живот скрутило. Столовая слегка качнулась. Дилан схватился за стол, чтобы успокоиться. Костяшки его пальцев побелели.
– Когда? Где?
– Это не имеет значения. Я не пошел.
Лицо Хантера помрачнело, он застыл.
– Лорен Паскаль попросила тебя встретиться с ней, и ты отказался? – прошептал Дилан, стараясь сохранить спокойствие в голосе.
– Она прикалывалась надо мной. Я так понял. Вероятно, это была шутка.
– Значит, ты не пошел? Ты уверен?
Хантер покачал головой:
– Я помню, где был. У меня есть железобетонное алиби. Все в порядке.
Он щелкал слова как орешки, как будто это был ничего не значащий день. Как будто он сейчас не скинул на друга атомную бомбу. В этом не было смысла. Зачем Лорен просила Хантера встретиться с ней?
– Когда это было? Я имею в виду, в какое время?
– А?
– В какое время она разговаривала с тобой?
Голос Дилана повысился, поэтому он с усилием заговорил тише. Несколько человек огляделись.
– Неужели ты не помнишь? Было утро? После полудня? До или после обеда?
– Боже, чувак, остынь. Ты похож на копа. – Хантер отмахнулся от Дилана. – По-моему, это было утром. Как я уже сказал, это была шутка.
Но это не было шуткой. Это было важно, и он не мог поверить, что Хантер этого не осознавал. Его взгляд скользнул к большим окнам, открывающим вид во двор. Он заметил Харли, сидящую на земле, склонившуюся над обедом, капюшон закрывал ее темные волосы. Она казалась такой крошечной, сжавшейся в три погибели.
Но его сердце замерло.
Дилан увидел двух человек, стоявших чуть в стороне от нее.
Почему они были вместе?
* * *
– Где ты был?
Его отец приподнялся с места, лежа на диване. Грудь Дилана сдавило, и он отступил назад. Сердцебиение участилось, и он мог чувствовать пульс на своем запястье. Когда Дилан подъехал – в доме было темно. Если бы он знал, что отец не спит, возможно, он не пошел бы внутрь.
– Я задал тебе вопрос, – пробормотал отец.
На журнальном столике было несколько открытых пивных банок.
Внутренности Дилана скрутило как корявые корни деревьев.
– Я был на работе.
– По крайней мере, в этот раз ты был занят хоть чем-то полезным.
В этот раз? Дилан работал почти каждый день. Но он оставил эти мысли при себе. Он знал, что лучше не спорить.
Его отец пробежался рукой по своим редеющим седым волосам. Раньше в прихожей висели старые фотографии в рамках. На этих фотографиях у отца были густые темные волосы, такие же, как у Дилана. На фото был молодой мужчина с упругой кожей, угловатыми скулами и мускулистым телом. Теперь кожа отца стала дряблой, его щеки округлились, а тело было рыхлым. Это тот человек, которого Дилан знал большую часть своей жизни. Но он не всегда был таким.