– Пошли! У него Валентин…

Хэйли пошла следом, намеренно без спешки. Внезапно ее охватило странное чувство. Слишком яркий свет в патио, запах земли и мандаринов. Белая занавеска, которую туда-сюда болтает сквозняком. Приветливый незнакомец, в руках которого Валентин. Скверное предчувствие, у нее перехватило дыхание и закружилась голова. Да, Хэйли испугалась. Долгое мгновение стояла на месте, пытаясь перевести дух. И все же пошла вслед за подругой.

Когда она поднялась к патио, Линетт уже держала на руках кинкажу, что-то тихо ему мурлыча, так, как обычно делала сама Хэйли. На самом деле с момента его появления прошлой весной Линетт не уделяла зверьку особого внимания. Хэйли остановилась, тяжело дыша, рядом с плетеным креслом и наклонилась, чтобы почесать лодыжку. Когда она подняла взгляд, то увидела, что незнакомец смотрит на нее.

– Привет, – сказал он.

Хэйли застенчиво улыбнулась и пожала плечами, а потом глянула на Линетт.

– Эй! Ты нашла его! Я же тебе говорила, что он здесь…

Линетт улыбнулась, усаживаясь на плетеный диванчик для двоих, с Валентином, примостившимся в складках ее юбки.

– Благодаря ему, – тихо сказала она, глядя на мужчину. – Он сказал, что нашел моего кинкажу два дня назад. Это – Хэйли…

Мужчина снова поприветствовал ее, продолжая улыбаться. В черной футболке и свободных белых брюках; брюки напоминали больничные, но из очень дорогой ткани. У него были длинные черные волосы, редеющие на лбу, но все еще достаточно густые сзади, чтобы убрать их в «конский хвост». Незнакомец ей кого-то напоминал, вот только она не могла вспомнить кого. Держа руки скрещенными на груди, он кивнул Хэйли, будто угадывая ее мысли.

– Вы сестры, – сказал он.

Линетт хихикнула, и он покачал головой и тоже рассмеялся.

– Нет, конечно же, какая глупость. Просто подруги, так? Лучшие подруги, я все время вижу вас вместе.

Хэйли даже не знала, что сказать, поэтому подошла поближе к Линетт и погладила кинкажу по голове. Интересно, что теперь. Останутся ли они здесь, у входа, с незнакомым мужчиной, или заберут Валентина и отправятся домой, или…

В следующее мгновение в дверях, ведших внутрь дома, появилась леди, очень старая. Она шла быстро, так, будто если она остановится хоть на мгновение, ее настигнет какая-нибудь из напастей, что случаются со старыми людьми – то ли артрит, то ли сонливость. Она раздраженно смахнула в сторону занавеску, колышущуюся на ветру.

– Элайджа, – обвиняющим тоном сказала она.

На ней были зеленая блузка из полиэстера и штаны, украшенные изображениями огромных оранжевых цветов. Модного фасона очки с очень широкой оправой зеленого цвета. Белоснежно-седые волосы были со вкусом уложены. Стоя в дверях, она переводила взгляд с Линетт и кинкажу на незнакомца, а потом снова на Линетт. Хэйли заметила, как по лицу старой женщины пробежала тень, когда она глядела на ее подругу, а потом снова поглядела на мужчину. Тревога, почти что ужас. А затем женщина, наконец, поглядела на Хэйли. Выразительно покачала головой. Она смотрела на Хэйли так, будто они давно знакомы, странным образом. Или, будто мгновенно оценив ситуацию, поняла, что Хэйли – единственный человек, помимо нее самой, у которой в наличии здравый смысл (в ее понимании этого слова).

– Я бабушка Элайджи, – наконец сказала она и быстро прошла через патио, становясь рядом с незнакомцем.

– Привет, – сказала Линетт. Мужчина поглядел на старую женщину и улыбнулся. Его рука слегка шевельнулась в сторону Линетт, будто он захотел погладить ее по густым темным волосам. Хэйли отчаянно хотелось почесать ногу снова, но она вдруг смутилась, что все будут на нее смотреть. Старая женщина продолжала глядеть на нее, и Хэйли кашлянула.

– Я Хэйли, – сказала она. – Подруга Линетт, – добавила она после паузы. Будто старая женщина знала, кто такая Линетт.

Может, и знала, поскольку еле заметно кивнула, глянув на Линетт, а потом на мужчину, которого назвала своим внуком.

– Что ж, – сказала она твердым и слегка визгливым голосом, с таким же техасским акцентом. – Добро пожаловать, девочки. Элайджа. Я поставлю воду для чая.

Совсем странно, подумала Хэйли. Старая леди прошла через патио, откидывая занавеску и приглашая их внутрь. Линетт встала, баюкая и лаская своего кинкажу. Поймав взгляд Хэйли, торжествующе посмотрела на нее и пошла следом за старой леди, шурша юбкой. Хэйли и мужчина остались во дворе, среди плетеной мебели.

– Пойдем, Хэйли, – тихо сказал он. Протянул руку в сторону двери – очень длинную и изящную для человека невысокого роста. На его запястье виднелись несколько тонких браслетов, серебряного и золотого цветов. И опять этот сильнейший запах мандаринов, сырой земли и чего-то еще, дымного и мускусного, будто благовоние. Хэйли моргнула и попыталась прийти в себя, коснувшись края плетеного кресла.

– Все нормально, Хэйли…

«Ой ли?» Она оглянулась, вниз, туда, где стоял их сонный домик. Если она заорет, Аврора услышит? А кто-нибудь еще? Она была уверена, что-то случится, уже происходит, вот только до нее, Хэйли, как обычно, доходит не сразу. Из леса у берегов озера Мускант донеслось тявканье лисы, ветер принес запах воды. Она на мгновение закрыла глаза и представила себе, что она там, в безопасности, среди жаб и лисиц.

Но даже с закрытыми глазами она ощущала взгляд мужчины, напряженный взгляд его темных глаз. Ей пришло в голову, что единственная причина, по которой он ее зовет, – страх (если уйдет она, то уйдет и Линетт). От мысли, что она нежеланна даже здесь, как всегда, накатило уныние – Линетт всегда первой выбирали в команду, приглашали на танец, делились с ней секретами. А Хэйли все ждала и ждала.

– Хэйли…

Мужчина коснулся ее руки, настолько нерешительно, что на мгновение она подумала, будто это ей показалось. Что это ветер или упавший на запястье лист. Она подняла глаза и увидела его умоляющий сочувственный взгляд. Будто он действительно считал, что без нее все будет иначе. Она хорошо знала это выражение. Кто же на нее так смотрел, на кого он так похож?