– Ты когда-нибудь расскажешь, как у тебя это получилось? – вопрос Людмилы Васильевны, сидящей рядом, вырвал меня из размышлений.

– Я не знаю, что рассказывать. Они сами.

– Оленька, они сами уже года три…

– Я думала, больше.

– Я тоже так думала, но Раиса сама призналась – три. У нас вчера был маленький праздничный вечер откровений.

– Так, я еще и девичник пропустила?!

Надо же, я, которая во всех идеях безоговорочно поддерживала невесту, пропустила такое событие!

– Да, какой там девичник, одно лишь название. Сели, закусили, выпили и давай обсуждать насущное: мужиков, болячки, детей, здоровье, о белье и косметике меньше всего говорили.

– И без стриптиза? – расстроилась я.

– Какой стриптиз… все проходило под крышей родного дома жениха. – Отмахнулась Людмила Васильевна. – Так что ничего ты не пропустила.

– А где будет само пиршество проходить?

– Они ресторан заказали.

– Какой именно?
– прошептала я.
– Раиса и Богдан Петрович между тремя выбирали: самый дорогой, самый красивый и самый молодой, не приевшийся.

– Дорогой.

– Понятно. Богдан Петрович решил устроить масштабные гуляния в «Галиции»? Или все-таки в ресторане "Чорный кот"?

– Нет. «Галиция». К масонам его тянет из-за 90% скидки для владельцев карты Локаль.

– Так это же просто финт легкого запугивания посетителей. У них в меню все цены завышены, так, что до сердечного приступа недалеко.

– Хорошо, что считают по нормальным. – Согласилась она.

Ну, цены ценами, глава семьи может платить и по указанным ценам, но почему ими выбрано совсем не романтичное место?

– Неужели ему очень нравится захламленный проход через квартиру мужика в халате?

– Плюс порции, - сделала намек Людмила, - там продуктов не жалеют, готовят вкусно. А еще с хозяином знаком и атмосфера таинственности и секретности очень интересна.

– Да уж… Если поговорить не о чем, можно начать ознакомление с информацией на стенах.

Я вспомнила, первое свое посещение ресторана под конвоем младшего Краснощека, попав туда в первый раз, думаешь, что ошибся дверью. А потом что ошибся не только дверью, но и эпохой. Но видимо такое впечатление было только у меня, потому что остальные очень даже обрадовались, услышав, куда направится наша процессия.

После церемонии все мы слаженно собрались и загрузились по машинам. Алексей сегодня был без супруги, поэтому мне отвели место в его машине рядом с водителем, а вот Сережа и Гав сели сзади. Гнетущее молчание между ними говорило о надвигающейся грозе, своеобразное затишье перед бурей.

Приехали, заняли свои места, поздравили хором молодых, отсчитали время затяжного поцелуя, и не успели отзвучать первые тосты, младший утянул меня танцевать. Странное дело, сам он зол на свою подругу, а с вопросами пристает ко мне.

– И где ты задержалась?

– Вначале дома, потому уже тут, во Львове.

– А говорила с кем?

– Ты о чем?

– Оля твой мобильный два часа подряд был занят.

– У него очень старая модель, но очень добротная система. Поэтому вторые входящие мой телефон не ловит.

– Я это уже понял. – Скрипнул он зубами.
– С кем ты говорила?

– А представляешь, у меня есть друзья готовые общаться более получаса по телефону.

– Я в этом не сомневался. Эти друзья такие же, как тот?

И с чего вдруг я должна отчитываться?

– Разве это имеет значение?

– Имеет. Мне искренне жаль отца.

– Мое опоздание Богдана Петровича ничуть не расстроило, и если ты…

– Кто говорит о расстройстве? Я о разорении. Если поле каждого дружеского звонка ты будешь выпадать в осадок, отец разорится на твоих отправках домой.

– Это ни в коем случае не ударит по бюджету вашей семьи. Он не так часто звонит.

– Будет лучше, если ты сократишь с ним общение до нуля.

Может быть и сокращу, может быть и нет. Я сама еще не решила, что мне делать со своей глупостью. Да, слышать его все еще больно, и очень обидно за себя, но и расстаться с Лешей я все еще не готова. Почему-то мысленно цепляюсь за него, как за последнюю соломинку и никак не отпущу. И в этом я с трудом призналась сама себе, как и в том, что удерживать образ рыцаря становится все больнее.

Посмотрела на Сережу снизу-вверх, раздумывая над тем, имею ли я право давать ему советы на любовном фронте, раз уж он первым начал. А младший Краснощек вскинул бровь и ухмыльнулся: - Решилась?