В сражении за сохранение контроля я стиснула одеяло. Нет. Для этого сейчас еще не наступило время. Пока не было точно определенной опасности. Сейчас я должна была раздавить свой страх, или же мое тело возьмет верх, а тогда все об этом пожалеют.

Я села, выпрямившись, на кровати. Тень застыла на месте. Беспорядочно торчащие светлые волосы, коричневая футболка «Техас Лонгхорнс», вытаращенные прямо на меня большие глаза.

– Черт возьми, Дэнни, какого хрена? Тебе жить надоело?

Возникший внутри меня напор исчез. Я глубоко вздохнула, попытавшись набрать достаточного количества воздуха в легкие: «Фух, пронесло».

К моему брату присоединилась вторая тень. Теперь оба близнеца были учтены.

– В чем дело?

– Кажется, что-то плохое должно случиться, - произнесла Тринити.

В животе екнуло. Близнецы очень редко ошибались. Они не могли предсказывать что-нибудь хорошее, но если на нас надвигалось какое-то своеобразное бедствие, они почти всегда это чуяли. Мама говорила, что это защитный механизм их человеческого подвида, вроде того, как котята инстинктивно знают, что надо распушить шерсть и зашипеть, когда страшно. Но вместо того, чтобы пушить шерсть, близнецы предсказывали катастрофы.

– Когда?
– спросила я так, как будто нам уже нужно было выметаться из дома, потому что какая-то космическая глыба собиралась приземлиться на нас через секунду или около того.

– Мы не знаем, - сказал Дэнни.

Мы вытаращились друг на друга.

– Элли, мы пойдем в комнату к маме, - сказала Тринити.

– Вам двенадцать лет. Вы не можете бегать к мамочке из-за того, что испугались темноты.

– Мы идем.

И они синхронно ушли через дверной проем.

Теперь я была наедине с собой.

Я подождала кажущуюся вечностью минутку. Врубилось кондиционирование воздуха, в стене раздался гул вентиляторов. Вниз по моей спине побежали мурашки. «Задрало!», - сказала про себя, хватая свое одеяло и зачерпывая в него две подушки. И побежала через коридор и прихожую в спальню мамы.

Окно маминых апартаментов выходило на сторону дома, где большой кипарис блокировал вид из окна, так что мама оставляла шторы не до конца закрытыми. Наполовину открытыми они были и сейчас, и в комнату проливался серебряный свет Луны. Я все же споткнулась о корзину с чистым бельем и чуть не упала лицом в грязь.

– Ш-ш… - произнесла Тринити.

– Ты маму разбудишь, - сказал Дэнни.

И тот и другая лежали возле маминой кровати на ковре.

– Заткнитесь.

Я выгнула шею. Мама лежала под покрывалом, ее темные волосы были разостланы по подушке. Мне было слышно ее дыхание. С ней было все в порядке.

Бросив одеяло с подушками на близнецов, я на цыпочках зашла в ванную комнату мамы, прошла в гардеробное помещение, вытянула запасное одеяло и вынесла его. Мы улеглись внизу, я с Тринити - друг возле дружки, а Дэн - чуть в стороне. А запасное одеяло накрыло нас.

– Я так хочу, чтобы папа не умирал, - сказал Дэнни.

– Я тоже, - согласилась я.

Благодаря папе мы чувствовали себя в безопасности. Пока он был где-то вокруг нас, нам ничто не могло навредить. Но папа покинул нас, а Эмили ушла, занявшись собственными делами. И теперь нас было только четверо: я, близнецы и мама.

На завтра был намечен День матери. Может на этот раз близнецы и ошибались. Ничего плохого, возможно, и не должно было случиться.