К сожалению, провалиться через кожаное сидение и асфальт прямо в ад было технически невозможно.

– Страшно сказать, я его прослушала от начала до конца, - созналась Аня.
– Ни хрена не помню. Боюсь спросить, что тебя заставило?

– Влюбиться? Да чтоб я знал. Мне надо было еще в нашу первую встречу понять, что ты заставишь меня побегать. Но, по крайней мере, с тобой не соскучишься, вот уж точно.

– Нет, сознаться.

– Ну, ты сама спросила. Что-то вообще такое невероятное в твоем духе, мол, ты будешь любить меня, если я поменяю лицо, и от меня вообще ничего не останется, кроме души, которой, как известно, нет. Честно говоря, вопрос был сформулирован сложновато для моего понимания.

Аня едва не взвыла:

– Ах ты ж...

– Успокойся, я все равно сказал, что буду.

Ане на это только и оставалось, что почесать затылок. Единственное признание в любви в ее жизни со времен школы, да к тому же, похоже, правдивое. А она встретила его обгашенная до такого состояния, что ни слова не помнила.

– Охренеть. И я это пропустила. Мне кажется, неудачникам вроде меня даже черные кошки должны трусливо уступать дорогу... В общем, Андрей, пойду-ка оформлять увольнение, пока еще чего не ляпнула.

– Юридическая помощь нужна?
– Андрей, определенно, был слишком умным человеком, чтобы трясти в воздухе памятным шедевром Heckler&Koch, но намекал явно не на свои познания в области трудового законодательства.

– Ага, конечно. Прям если через двадцать минут не выйду, звони в Трудовую инспекцию и общество защиты злых пингвинов Зауралья.
– Аня потянулась к ручке двери. Открыла ее, и, уже выскочив на асфальт, обернулась: - Кстати, а я тебе тогда в чем-нибудь интригующем тоже призналась?

– В моем возрасте верить женщинам вообще, и нетрезвым женщинам - в частности, непозволительная роскошь, - солидно ответил Андрей.
– Так что я пропустил все сказанное мимо ушей, как мне велел здравый смысл.

– Ну и зря, люди в таком состоянии не врут, даже если каким-то чудом вообще языками ворочают.

– То есть я, надо понимать, все-таки козел?
– прищурился Андрей.

Анино желание провалиться на нижние уровни Doom росло с сумасшедшей скоростью.

– Э... а там было определение "любимый"?
– робко поинтересовалась она.

– Нет, я так, в Японию слетал рогами похвастаться.

– Тьфу, нет у тебя никаких рогов. Во всяком случае, в моем исполнении.

– Ну ладно, было там такое определение. И мне было приятно его услышать. А я твоего звонка, пожалуй, здесь подожду.

– То есть квартиру мою на предмет киллера ты уже обшарил?

– Грубовато сказано, но, разумеется, так оно и есть, - даже не стал отпираться Андрей.
– Киллеров, взрывных устройств, жучков и прочего там нет.

– И в комп лазил?

– Ну нет, я в курсе, что такое "личное пространство".

– Неужели?

– Хорошо. Просто из инфонета без вспомогательных средств в реальном мире еще никто никого не убил. Я в эти ваши байки про "черных хакеров" не верю.

Квартира за время отсутствия Ани изменилась не сильно: только фикусы, оказывается, бывшие натуральными мадагаскарскими пальмами, за исключением одного отправились в свой зеленый рай, лишний раз подтвердив, что цветам здесь не жить. Затаившийся среди их увядших скелетов Вася как прежде излучал дружелюбие, Круглик же уполз за матрац и там впал в спячку, наполовину забившись под него. И, разумеется, Гриши не было. Правда, и кулона на видном месте тоже не лежало. Как это было ни странно после тонн вколотого и скормленного ей успокоительного, Аню опять затрясло.

Андрей был умный человек. На всех андроидах стояли маячки. Конечно, во время ремонта и Гришин маячок починили, поскольку раньше тот был заблокирован или без изысков изъят. Так что, знай Андрей, где Гриша, он бы точно ей сказал. Видимо, не знал и тему поднимать не стал.

Аня подошла к компьютеру. Включила. Вместо Гриши на металлическом полу на экране снова была ее обычная заставка с горным пейзажем. Светло-серые пушистые звездочки эдельвейсов плавно покачивались туда-сюда. В общем-то, тот факт, что некто шурует в ее компьютере как в своем родном доме, для Ани секретом не был. Просто раньше у нее имелись куда более важные практические задачи, чем выдворение незваных гостей. Впрочем, это успелось бы. Аня открыла почту. И, проигнорировав кучу "куда пропала?", нашла нужное послание. Вряд ли письмо от багетной мастерской "Дама с собачкой" сумело бы пробить стену ее спам-фильтров без чьей-то деятельной и квалифицированной помощи. Открыв его, Аня обнаружила номер, выглядящий не совсем как контакт уникома. Ей потребовалось некоторое время, чтобы сообразить, что она видит серийник Гриши. Чрезвычайно подробный адрес заведения, включая номер бокса, где мастерская якобы держала свои шедевры, прилагался. А также новость, что Аня успешно приобрела и оплатила заказ номер 173-68 и теперь может его забрать в точке самовывоза. Аня тут же пробила ее по карте: склад в порту Санкт-Петербурга.

Как будто ее до этого мало по свету погоняли и требовалась добавка.

Набравшись храбрости, Аня все-таки позвонила Герде по тому номеру, которым они пользовались до "протокола Парагвай". И, как ни странно, увидела на экране знакомый альпийский пейзаж, добрую бабушку и недоброго котика. Оба мерили ее внимательным взглядом:

– Здравствуйте, Анна. Вижу, вы в добром здравии.

– Где Гриша?

– Прискорбно, ваши манеры лучше не стали. Но с каких пор у вас появились проблемы с чтением? Мне кажется, там все вполне ясно написано.