В тех же клубах Деметра-Ида вознеслась на небо.

Вновь зазвучала музыка светлая и жизнерадостная. Танцуют жрицы и устилают землю колосьями злаков, цветов и плодов. Поют веселые, жизнепрославляющие песни жрицы, веселятся священники.

И вот среди общего веселья твердь у алтаря приходит в движение, разверзается земля и поднимается оттуда в клубах дыма зловещий Аид. Я не могу рассмотреть его лица из-за черных клубов дыма и красных всполохов пламени. Он крадет Кору и опять опускается в подземелье.

Храм наполняется горестной музыкой, стоном и плачем, люди одурманенные курильницами впадают в жуткое уныние. Они бродят по святилищу и тщетно стараются найти Кору.

Но вот бездна вновь разверзается и на поверхность выходит Кора-Персефона в руках у нее семь гранатовых зерен. Прежде, чем она успела их проглотить, я увидел, что это не зерна, а красные капли крови. Это была кровь вампира! Ведь она не растекается, а собирается в капли, похожие на гранатовые зерна!

Персефона рассказывает матери, что теперь, отведав подземной пищи, она каждый год должна будет уходить к мужу под землю на три месяца.

Под звуки музыки жрицы вновь танцуют и поют, но их песни и танцы не веселые, а грустные: они печалятся о судьбе Персефоны.

Участники действа усаживаются вокруг алтаря и перед ними появляются священные предметы, глядя на которые они постепенно впадают в забытье.

Конечно, такой сон вполне можно было принять за смерть, и пробуждение будет казаться воскрешением! Разве после таких испытаний человек не уверует в Богов и загробную жизнь?

И вот к утру, оставив наконец позади мрачные своды, участники обряда выходят на залитые солнцем лужайки; им навстречу звучат песни и восклицания, в пляске кружатся мисты среди убранных цветами статуй богов и богинь.

Я очнулся от видений.

— Теперь я понимаю, почему никто из посвященных не оставил даже намека на то, что происходило в святилище. Слишком страшное зрелище им пришлось увидеть. Но Деметра, кто она такая? Ты была ее жрицей. Что ты знаешь о ней? — спросил я Элласхиду, постепенно приходя в себя.

— Деметра — богиня, пришедшая из Египта. Там ее звали Исидой. Когда египтяне забыли о ней, перестали чтить ее память и приносить дары, она нашла себе новый дом в Греции, — торжественно ответила Элласхида.

— Хорошо. Но ты не ответила, как все это касается меня.

— Разве непонятно? Жрица, вкусившая зерен подземного мира, — носительница той крови, которая течет в твоих жилах! Не каждая девушка могла стать избранной, которая вкушала священную пищу. Таких очень мало, их долго искали среди людей, а когда находили, еще в младенчестве забирали в храмы Деметры. И только несколько человек являются их потомками. Многих уже нашли и убили. Я боюсь, что ты остался единственным, кому повезло.

Я ожидал услышать все, что угодно, но только не это!

— Кровь вампира?

— Яд вампира перевоплощает человека, а не его кровь. Кровь не делает человека другим, но он носит в себе на печать всю жизнь и передает это свойство своим потомкам.

Я вспомнил строки из манускрипта:

Так вот, о чем он говорит. Перстень — знак носителя особенной крови. Тайный смысл — источник крови. Юная жрица вкусила «пищу мертвых», то есть крови вампира! Мой род, действительно, существует несколько тысячелетий, взяв свое начало от жрицы богини Деметры! Деметра — наследница Исиды, то есть Иды! Забытой всеми и прикованной к стене пещеры бессмертной вампирицы! Тьедвальд, по всей видимости, был ее потомком, а через него и я. В Индии он узнал, как стать бессмертным, воспользовавшись особым свойством своей крови.

Я ушел в ночь. Мне нужно было привести свои мысли в порядок.

Солнечные лучи золотыми зайчиками, мигая и переливаясь, медленно ползли по стене. Я лежал на скамье и лениво следил за ними. Иша, зажмурившись и едва заметно подрагивая усами, растянулся у порога пещеры, купаясь в согревающем свете солнца.

Мне было грустно: Элласхида ушла на несколько дней по своим делам. Меня уже начала тяготить жизнь в пещере жрицы, и я не мог дождаться, когда же, наконец, она позволит мне удалиться.

Внезапно солнечный свет погас. Стало темно, как будто вместо раннего утра наступил поздний вечер. Ветерок, ворвавшийся в пещеру, принес запах надвигающейся грозы.

Я встал и подошел к входу. Из-за гор в долину спускалась огромная туча. Ее иссиня-черные в белесых разводах клубы медленно наползали, закрывая небосвод. Послышался глухой рокот, как будто грозный Зевс-громовержец сердито заворчал на престоле Олимпа. Полыхнула далекая молния. Ветерок испуганно спрятался среди одиноких скал, торчавших из земли подобно гигантским зубам дракона.