– Не уйду, - заявил нагло тот.

– Что-о-о?!
– я упёрла руки в бока.

– Не уйду пока не поставлю метку, - огорошил этот наглец.

Услышав про метку, я замолчала, обдумывая что сказать. Правда Адонис меня опередил:

– Ты знаешь, что я имею право забрать тебя?

Я на мгновенье потеряла дар речи, в конец растерявшись. Этого я тоже не учла. Собрав остатки самообладания, всё-таки произнесла:

– Ты не имеешь права ко мне прикасаться, - получилось до ужаса тихо и неуверенно.

– Не имею, - не стал отрицать Адонис.
– Но забрать могу.

– Что значит забрать?
– я наклонила голову чуть набок и сощурилась.

– Ты дала своё согласие, и теперь ты моя.

Я хмыкнула, сложила руки на груди и принялась нервно стучать по полу мыском туфли. Адонис проследил за этим и почему-то нахмурился.

– Не забывай, я принцесса, - изрекла тем временем я и победно глянула на него.

– Не забывай, я твой будущий муж, - в тон мне проговорил этот засранец и скопировал мой взгляд.

– Я сейчас стражу позову, - предупредила я.

– Зови, - ухмыльнулся Адонис.

– Позову.

– Зови.

– Ну и позову!

– Ну и зови!

– Позову!

– Зови уже!
– крикнул он насмешливо, и я только было открыла рот как была нахально схвачена и поцелована.

– Отпусти меня!
– трепыхалась я.

– Не отпущу, - возбуждённо дыша прошептали мне на ушко.

Я вспыхнула.

– Как тебе не стыдно!
– как древняя старуха пристыдила я.

– Что стыдного в том, чтобы целовать свою невесту?
– губы Адониса скользнули по щеке.
– Не уворачивайся, - раздался нежный шёпот и тёплые губы накрыли мои.

Это была самая настоящая пытка. И вырваться не можешь, дабы прекратить это безобразие, и стоять как истукан не получается, потому что по телу медленно растекается тепло, и ты начинаешь постепенно плавиться в его руках словно свечка.

Когда поцелуй закончился я шумно выдохнула. Адонис этот выдох понял правильно, мазнул по мне победным взглядом и зарделся. Судя по всему, он был доволен собой. Я же разозлилась. Выдавать свои эмоции не входило в мои планы.

– Вот видишь, - расплылся он в счастливой ухмылке.

Я не знаю, что на меня нашло. Встав на носочки, я влепила Адонису звонкую пощёчину. Тот отреагировал странно. Подозрительно запыхтел, но злости в его глазах я не увидела, скривил губы в какой-то непонятной усмешке, а на дне зрачков появилось желание. Извращенец!

Хоть и было слегка страшновато, отступать я не собиралась. Пусть только попробует даже пальцем тронуть! Отец его прибьёт на месте!

– Ах ты моя дерзкая, - взгляд Адониса стал пьяным.
– Иди ко мне...

Я всерьёз задумалась о его психическом здоровье. Ненормальный он какой-то. И как я бы с ним жила? Ну, вот допустим если бы вышла за него замуж. Страшно представить это самое как!

Адонис потянул ко мне руки. Я в шоке таращилась на него и не находила что сказать или предпринять. Везёт мне на идиотов. Подумалось мне. Адонис одной рукой обнял меня за талию, крепко прижал к себе, а второй принялся гладить по ноге. Я сначала терпела.

Моему терпению пришёл конец в тот момент, когда он запустил свою граблю мне под платье и начал быстро подниматься вверх. Моментально озверев, я, даже не заметив этого, перевоплотилась и бросилась на врага. Вжав его мощной лапой в пол, процедила:

– "Никогда не смей так со мной обращаться", - по комнате прокатился грозный рык.

Опомнилась я только тогда, когда увидела у мужчины на груди кровь. Регенерация у нас проходит быстро и сейчас кожа на груди у Адониса уже затягивалась. Но менее жутко от этого не было. К слову говоря, только это меня и отрезвило.

Адонис совершенно спокойно поднялся. Кинул на меня невозмутимый взгляд, отряхнулся и пошёл на выход. Я мысленно отругала себя за несдержанность. Стало стыдно. Шумно выдохнув, перекинулась. Адонис, повернувшись на прощание, почему-то замер, не отводя нахального взгляда и откровенно рассматривая. Причём смотрел словно оценивая. Что не так, я не пойму? Вскоре на его губах заиграла удовлетворённая улыбка, а я с ужасом осознала, что стою перед ним совсем голая. Прикрывшись руками, принялась судорожно ловить ртом воздух. Адонис прошествовал к моей дрожащей фигурке, провёл тыльной стороной ладони по щеке и ухмыльнулся, заметив, как я напряглась. Я зарычала. Нахал усмехнулся.

– Моя дикая кошечка, - уходя, выдал он, послал мне воздушный поцелуй и исчез за дверью.

Я покрутила пальцем у виска. Да-а-а, это уже диагноз.

Не придумав ничего лучше, упала на кровать. Сон - лучшее лекарство. Причём ото всего.

Мне снова снился тот сон. Только в этот раз, проснувшись, поняла, что забыла его, но чётко чувствовала тоже что и тогда. То есть помнить не помнила, но ощущения полностью совпадали с тем разом, когда он приснился мне впервые.