– Тебе во сколько нужно открыть портал?
– дотронувшись до моей руки и привлекая внимание, одними губами спросила Элефтэрия.

– Через три часа, - ответила я и покосилась на отца.

Он шёл впереди и, поворачивая голову то вправо, то влево, как бы невзначай следил за мной.

Элефтэрия молча кивнула, и мы вошли в пещеру, где и разошлись.

– Папа, - уже у двери в свою обитель окликнула я.

Отец медленно повернулся и молча уставился на меня.

– Что с той девушкой-волчицей?

Папа нахмурился, отвёл взгляд и после длительной паузы ответил:

– Она в темнице, - и, развернувшись, ушёл, пожелав мне спокойной ночи, точнее дня.

Тяжело вздохнув, я потопала к себе. Спорить с папой было бесполезно. Девушку стало ужасно жаль. Ей придётся там просидеть до того момента пока они не покопаются в её памяти. После её либо отпустят, либо казнят. Чего мне очень бы не хотелось. Я про казнят. Ну не выглядела она как лазутчик. Скорее, как забитое несчастно существо, но никак не шпион.

Остановившись на пол пути, я резко развернулась, подумала, кивнула своим мыслям и стремительными шагами двинулась в сторону кухни. Там у нас был повар. Именно повар, а не повариха. Мужчины вкуснее готовят - факт.

Поздоровавшись, попросила ужин. Повар удивлённо вылупился на меня, но ничего говорить не стал. Но не потому, что я утром попросила ужин (у нас-то сейчас именно он), а скорее всего потому, что побоялся, что после шашлыков, я лопну. Но всё же беспрекословно выполнил указание, красиво расставил всё на подносе, сказал услужливое "Пожалуйста!" и только хотел было позвать служанку, чтобы отнесла, как я сделала жест рукой, пресекая сие действие. Никогда этого не понимала. Я что поднос не донесу? Папа очень долгое время навязывал мне служанок. Но я ни в какую. Зачем, я не пойму? Неужели я настолько беспомощна что не в состоянии, проснувшись, сама умыться, одеться и так далее?!

Поблагодарив мужчину, я взяла поднос и уверенно направилась в темницу.

Девушка сидела в одной из камер. Почему-то самой тёмной и жуткой: на единственном окне решётка, стены сплошь из серого огромного кирпича, кровать у стены, под окном справа, маленькая и твёрдая, держащаяся на цепях, намертво прикрепленных к кирпичам, бельё чистое, но серое. В общем, классическая такая темница. Как в замках средневековья.

– Откройте, - скомандовала я, через крошечное окошко в двери глядя на девушку.

Стража не шелохнулась. Вот как стояли солдатиками, так и остались.

– Вы что не слышите?!
– взбесилась я.
– Откройте, я сказала!

Ноль реакции.

– У меня приказ от нашего правителя Креона. Мне приказано допросить задержанную, - закрутила я.

– Но нам запрещено кого-либо впускать, - подали они наконец-то голос.

Вау, разговаривать умеют! Я про себя хихикнула.

– У вас приказ - не впускать, а у меня приказ - допросить. Что делать будем? Будить правителя? Чтобы он лично вам это сказал?
– возникло жгучее желание запустить в них подносом, но я сдержалась. Хотелось накормить девушку, которая сейчас совершенно бездвижно сидела на кровати, забившись в дальний угол и прижавшись худеньким тельцем к холодной стене. У меня даже сердце сжалось. Да, оно у меня было, и оно билось. А ещё я очень тёплая, теплее, чем человек и... добрая.

– Но..., принцесса..., - начал было один из стражников.

– Открыть!
– гаркнула я и дверка распахнулась.

Стражник, бедняга, аж подпрыгнул. Второй же остался стоять. Видать, главный. Первый молниеносно вытащил из кармана ключ, залязгал массивным замком и вуаля!

Надо было сразу так рявкнуть, а не размусоливать. Давно бы уже девушку накормила и поговорила с ней.

– Закрыть!
– приказала я, войдя в камеру темницы.

Девушка наконец-то отреагировала. Испуганно повернулась, широко распахнула глаза и уставилась на меня, попутно забиваясь в свой угол всё сильнее.

– Но..., принцесса..., - опять начал свою песню стражник.

– Что?
– мне стало любопытно. Я даже повернулась. Но не полностью. Боковым зрением следила за девушкой. Но, похоже, она боялась меня сильнее, чем я её остерегалась.

– Это небезопасно..., - неуверенно пролепетал он.

Я наигранно рассмеялась, глянула на девушку и махнула рукой.

– Закрой, - повторила нарочито сердито.

Стражник закивал как болванчик и захлопнул тяжёлую дверь. Но на ключ закрывать не стал. Я услышала, как он снял замок, убрал ключ в карман и вернулся на своё место. Мне стало его жалко. Бедняга. Ну вот вы сами представьте: стоишь ты несколько часов у двери в камеру темницы и "наслаждаешься" тишиной и мраком. Зашибись! Я бы умерла здесь от скуки! Либо уснула! Но завыла бы - точно.

Осторожно пройдя на середину, я остановилась. Девушка немного успокоилась, но всё равно смотрела со страхом и была напряжена, словно готовясь к прыжку. Но не для того чтобы напасть, а, скорее, для того чтобы убежать. Я решила дать ей время привыкнуть ко мне и понять, что я ничего плохого ей не сделаю.

Примерно через минуту взгляд её сменился на любопытный, хотя на дне зрачков и остался осадок страха. Я сделала шаг вперёд. Девушка не шевельнулась. Я сделала ещё шаг - та же реакция. Точнее её отсутствие. Я обрадовалась, сказала: "Не бойся. Я принесла тебе поесть" и направилась к ней.