– Вот пример, как должны жить все!
– заложив руки за спину и прохаживаясь по ковру из душистых трав туда-сюда, проговорил озадаченный Игнат.
– Их чистые души не пускают Темных.

– Как в раю!
– мечтательно пропели Дина и Василиса.

– Да, но этот рай, прежде всего в их сердцах!
– заметил Марк. Он стоял у окна и наблюдал, как тысячи крупных светлячков зажигают огни.

Глава 18-19 Черная дыра

Глава 18

З А Г О В О Р

– Я не вижу твоего счастливого лица! Впрочем, у тебя его и нет, - начал Слизняк. Он сидел на покрытом плесенью троне в сыром зале-погребе.
– Так они доберутся сюда! В наш штаб!
– загремел Слизняк.

– Вы можете меня уничтожить! Я не справился, - обреченно отозвалась Клякса.

– Не думай так легко отделаться! Уничтожить тебя я всегда успею. Ты должен расправиться с проклятой Сороконожкой!
– грозно зашипел Слизняк.
– Почему обруч до сих пор не подействовал на дочь Анны!

– Непонятно, - развела щупальцами Клякса.

– Значит, это не она! Вы надели обруч не на ту девушку!
– загремел Слизняк.

– Я все исправлю!
– заверила Клякса.

– Уж постарайся! И на этот раз, без промаха!
– немного успокоившись, проговорил Слизняк.
– Как идет подготовка к войне?

– Мы стягиваем большие силы!
– отрапортовала взволнованная Клякса.

– Ну, хоть здесь не опозорься! Разгроми армию королевы! Постоянно думай, как уничтожить Сороконожку! Наместник тоже хорош! Лопухнулся с девушкой и потерял сына! Ну и помощники у меня, - проговорил Слизняк, поднимаясь с кресла.

Клякса моментально исчезла. Она, появившись у себя, вызвала Наместника. Он, увидев раздутую от гнева Кляксу, содрогнулся от страха.

– Ты выяснил, кого Саныч прятал в виртуальном мирке?
– раздраженно спросила Клякса.

– Девушку, на которую мы надели обруч, - осторожно ответил Наместник.

– Странно, но обруч на нее до сих пор не подействовал! Может быть, она в нем была слишком мало времени или, Слизняк прав. Нам подсунули подставу?
– рассуждала Клякса.
– Скорей всего так и есть. Да, Саныч хитрец. Он поменял дочь Анны на умершую девочку, а глупец Император, поверив в смерть своей дочери, оживил ее, поплатившись за это жизнью и запутав нас. Вот, как было!

– А где же тогда Анна прятала дочь все это время?
– удивился Наместник.

– Где? Где? В чем девушки были одеты около Огня?
– спросила Клякса.

– Не знаю, - замялся Наместник, - но у меня есть нечеткий, размытый снимок их встречи с Анной, - поспешил сказать Наместник, вытаскивая фото.

– Дай сюда!
– прокричала Клякса, выхватив щупальцем из рук напуганного Наместника, снимок.

– Да здесь ничего не разберешь!
– огорчилась Клякса.
– Позвать сюда Мага, - крикнула она.

Дверь открылась, и в серый мрачный зал вошел скрюченный, сморщенный, маленький старичок, гриб-сморчок. Он склонился перед Кляксой в поклоне. Его выпученные глаза, вывалившись из глазниц, повисли на нитках.

– Звали, ваша Серость?
– промямлил старичок.

– Не хами! Лучше посмотри на этот снимок и скажи, что ты видишь?
– приказала Клякса.

Маг долго рассматривал снимок вывалившимися глазами.

– Ну!
– не выдержала Клякса.
– Что скажешь?

– Королеву, Мудреца и девушек, одетых в узкие мужские портки, - протянул сморчок, внимательно изучая снимок.

– Достаточно и этого. Топай отсюда!
– приказала Клякса.

Сморчок, вставив глаза на место, обиженно исчез.

– Наместник, что ты на это скажешь?
– внимательно посмотрев на Наместника сквозь узкие щелки глаз, спросила Клякса.

– В мужских костюмах наши женщины не ходят, разве, что наездницы,- рассуждал Наместник.

– Идиот! Маг не дурак! Он сказал, не в костюмах, а в портках!
– прикрикнула на Наместника Клякса.

– Значит, они с Земли с той стороны! Там женщины красуются в таких штанах, - предположил Наместник.

– Наконец, ты стал думать правильно! Анна спрятала дочь на той Земле, поменяв ее с умершей там девочкой. Остается узнать, кто воспитывал дочь Анны? Разузнай и перемести ее в наш штаб. Таким образом, у нас появится отличная козырная карта!
– воскликнула Клякса.

– Но девушек, кроме той, что была у нас в плену, в составе экипажа Сороконожки две! Какую из их матерей доставить в штаб?
– уточнил Наместник.

– Тупица! Возьми двоих, а там разберемся!
– булькая, орала Клякса.