Нелепость, парадокс – массовый снос храмов Христа. Никакой террор не может обеспечить поддержку таких мероприятий. Да и какой смысл в сносе, если «всякая власть от Бога» [35] и гораздо проще было договориться с руководством РПЦ. Оно ведь вполне договороспособно, как показала история СССР и новейшей России. А ведь массовое разрушение храмов означало, что оно было востребовано в самих народных массах. Востребовано, соответствовало желаниям народа, и использовалось довоенным Сталиным для укрепления своего авторитета и популярности. Как такое оказалось возможно?

Обратимся к своду законов Российской империи.

С детства, если ребенку везло, его отправляли в церковно-приходскую школу. Если он путался в Пятикнижии Моисеевом и в Требнике, бородатый преподаватель его порол розгами. Вы вообще можете представить себе, чтобы ценности гуманизма вбивались порками? Не очень, правда? А чтобы к чему-то привлечь любовь с помощью побоев? То-то же.

Дальше дети взрослели и выясняли для себя, что хотят они того или нет, но они должны жертвовать на церковь. Земледелие было рискованным, долгая зима или дождливое лето могли обрушить и так небогатые урожаи, по разным районам России за право заниматься землепашеством крестьяне даже к 1914 году отдавали владельцам земли 21–68 % урожая.

На протяжении почти трехсот лет РПЦ принадлежали рабы – крепостные крестьяне. Можно ли представить, чтобы Иисус владел рабом? Просто немыслимо. А у русской православной церкви их было два миллиона. Отношение к ним отличалось от отношения помещиков. Оно было более жестким. В 1730-1750-е годы крепостные монастырей бунтовали 57 раз, а крепостные помещиков – всего 37 [36] . В результате Екатерина Великая изъяла церковных рабов в пользу государства, написав дословно: «управление столь великого числа деревень духовными властями происходило тягостное, а временем, или за расхищением служками, или и за незнанием прямого хозяйства деревенского, беспорядочное и самим крестьянам разорительное» [37] . Впрочем, рабы продолжали трудиться на РПЦ, просто не напрямую, а опосредовано, через Священный Синод.

В 1861 году крепостное право было отменено, но еще 50 лет селяне должны были платить выкуп, который шел в том числе и в доход РПЦ.

Однако просто налогом отделаться было нельзя. Человек был обязан ходить в церковь. Обязан ходить и исповедоваться. То есть рассказывать о своих мыслях священнику, который зачастую водил дружбу с барином и полицейским приставом. Если человека что-то не устраивало, выбор был небольшой – или донести на самого себя, или лгать. Уклониться от собеседования со священником было нельзя – за это предусматривалась особая статья царского уголовного кодекса, называемого Уложением о наказаниях.

В Уложении о наказаниях защите интересов Русской православной церкви был посвящен целый раздел. Он весьма интересен.

Ст. 182 – богохульство в церкви каралось лишением всего имущества и ссылкой на рудники на срок минимум 12 лет, а также клеймением человека как скотины раскаленным железом. Учитывая продолжительность жизни в то время и полное отсутствие охраны труда, это означало не что иное, как убийство в особо жестокой форме. За слова – смерть. Очевидно, что если бы Иисус родился на 19 столетий позже и на пару тысяч километров севернее, после первой же речи в храме его бы отправили в Сибирь.

Ст. 183 – богохульство, но при паре свидетелей (или лжесвидетелей). Наказание – лишение всего имущества и ссылка в Сибирь.

Ст. 184 – публичное порицание РПЦ. Это то, в чем провинился Лев Николаевич Толстой, и лишь великое имя и ветер революционных перемен избавили писателя от восьми лет каторги. Кстати, непубличное порицание РПЦ тоже каралось – вечным поселением в тайге или тундре.

Ст. 185 – если кто-то услышал крамольные речи Л. Н. Толстого, но донес властям об этом позже соседей, то ему полагалось полгода тюрьмы.

Ст. 191 – у русских, переставших ходить в церковь или исповедоваться, отбирали имущество и детей. Причем наказание касалось и жен (мужей), сохранившись верность православию. У них тоже отбирались и дети, и имущество.

Учитывая затруднительность разводов в то время, калечили жизни и судьбы даже тех, кто сохранил полную лояльность.

Ст. 190 и ст. 196 – у православных, перешедших в иные христианские (!) церкви, а также в ислам или иудаизм, отбирали детей и имущество. При этом православие не было добровольным выбором. Если родители носили крест, они были обязаны, без всякого выбора, крестить своих детей. Католических и исламских миссионеров, вздумавших сокращать паству РПЦ, ссылали в Томск. Туда вообще ссылали очень многих, и нынче этот город имеет славу культурной столицы Сибири.

Ст. 206 – старообрядцев, молокан и духоборцев уже не сжигали на кострах, но ссылали в Сибирь или Закавказье.

Вот так «христианство» выглядело в царской России. Я буду очень признателен, если кто-нибудь сможет объяснить, какое отношение весь этот концлагерь имел к человечному проповеднику из Палестины.

Из поколения в поколение детей секли розгами за плохую зубрежку сложных преданий Ветхого Завета. Когда они взрослели, их заставляли отдавать пожертвования, поскольку десятина просуществовала вплоть до конца XIX века. Их приручали к лжи на исповеди, потому что говорить правду было себе дороже. Из этих правил можно было выбраться, но только потеряв своих детей и все имущество. Вопрос: если сегодня вернуть все эти правила в жизнь, сколько людей останется в РПЦ? Правильно: никого.