Они молча смотрели друг на друга.

— Упражнения для твоего тела жизненно важно, — сказала целительница, её слова были рваными, — но ты принесешь больше вреда, чем пользы, если слишком сильно будешь нагружать себя.

— Я в порядке.

— Ты думаешь, я не знаю, что ты делаешь?

Лицо Шаола было непоколебимой маской, пот скользил по его груди.

— Это было твоё святилище, — сказала она, указывая на его отточенное тело. — А когда что-то было не так, когда ты расстраивался, злился или грустил, то терял себя в тренировках. До тех пор, пока мышцы не станут умолять тебя остановиться. И теперь ты не можешь делать этого, как раньше.

Гнев вскипел на его лице.

Девушка удерживала своё лицо холодным и неподвижным, когда спросила:

— Как ты себя чувствуешь?

— Не думай, что ты можешь спровоцировать меня на разговоры.

— Как ты себя чувствуешь, лорд Вэстфол?

— Ты знаешь как это, Ирэн.

— Расскажи мне.

Когда Шаол отказался отвечать, она напевая сказала:

— Ну, так как ты, похоже, настроен на тренировку, я могу поработать над твоими ногами.

Она задумалась о том, сможет ли он почувствовать ту уверенность, что теперь была в её сердце, и яму, которая появилась в её животе, когда Шаол был таким тихим.

Но Ирэн стала на колени, и начала упражнения, предназначенные для лучшего кровообращения, для того, чтобы пути между его разумом и позвоночником вновь появились.

Некоторые он мог бы делать и сам, но всё равно стиснул зубы после десятого упражнения.

Но Ирэн продолжала. Игнорировала его бурлящий гнев, сохраняя на лице сахаристую улыбку.

Только когда она потянулась к его бёдрам, Шаол остановил её рукой. Встретил её взгляд и отвернулся, сжав челюсть, когда сказал:

— Я устал. Уже поздно. Встретимся завтра утром.

— Я не возражаю начать исцеление.

Возможно, с помощью сегодняшних упражнений, завтра будет лучше.

— Я хочу отдохнуть.

Это была ложь. Несмотря на то, что он тренировался, глаза всё еще были яркими от гнева.

Она взвесила его возражение:

— Отдых совсем не в твоём стиле.

Его губы сжались.

— Уходи.

Ирэн фыркнула, услышав приказ.

— Ты можешь командовать слугами, лорд Вэстфол, но я не обязана слушать тебя.

Тем не менее, она встала на ноги. Прижав руки к бёдрам, она уставилась на него:

— Я принесу еду. Ту, которая поможет укрепить мышцы.

— Я знаю, что есть.

Конечно. Он оттачивал это великолепное тело уже много лет. Но девушка только поправила юбки платья:

— Да, но я действительно изучала этот вопрос.

Шаол ничего не сказал. Отвернулся, глядя на ковёр.

Ирэн подарила ему еще одну милую улыбку:

— Я приду завтра рано утром, лорд…

— Не называй меня так.

Она пожала плечами:

— Думаю, я буду называть тебя так, как захочу.

Его глаза вспыхнули от гнева. Она хотела с помощью словесной атаки заставить его поговорить, но он только повторил еще раз:

— Уходи.

Он указал на дверь.

— Я хотела бы сломать этот проклятый палец, которым ты указываешь, — огрызнулась Ирэн, направляясь к двери. — Но сломанная рука заставила бы тебя задержаться.

Шаол оскалился, гнев всё еще кипел в нём.

— Уходи.

Ирэн мило улыбнулась еще раз и закрыла за собой дверь.

Она шла через дворец со злостью, пальцы сжимались по бокам в кулаки.

У пациентов были плохие дни. Они имели на это право. Это было естественной частью процесса.

Но… они так много работали. Он рассказал ей много чего, да и она тоже.

И они так хорошо общались вчера…

Она обдумала каждое слово, сказанное накануне вечером. Возможно, он рассердился из-за Эретии. Женщина была известна своей твёрдостью. Ирэн искренне удивлялась, когда женщина терпела кого-то, не говоря уже о том, чтобы помогала. Она могла рассердить его. Оскорбить.

Или, может быть, он зависел от постоянного присутствия Ирэн, и прерывание этого дезориентировало его. У пациентов часто были такие ситуации.

Но он не проявлял никаких признаков. Даже скорее наоборот.

Дыхание было неравномерным, когда Ирэн искала Хасар.

Принцесса только что пришла с уроков по фехтованию. Рения ушла за покупками в город, сказала Хасар, положив влажную от пота руку Ирэн на плечо. Они направились к комнатам.

— Сегодня все заняты, — хмыкнула Хасар. — Даже Кашин с моим отцом на какой-то там встрече по поводу войск.

— Есть какая-то причина?

Хасар пожала плечами:

— Он не сказал мне. Хотя, вероятно, он и не чувствовал себя склонным к тому, чтобы рассказывать что-либо после того, как Сартак уехал в своё гнездо на несколько недель, ничего не сказав.