Заведующий кафедрой сначала попросил Петра Петровича рассказать, каким образом студенты-практиканты остались безнадзорными. Тут, уж, Петру Петровичу пришлось немного покраснеть – мол, практиканты вполне самостоятельными и ответственными показались. Сначала. Кто ж знал, что они внезапно халтурить начнут?!

– Пётр, ну, что Вы не знаете, что ли, что студент по определению – лентяй и халявщик? И при первой же возможности постарается обмануть излишне доверчивого преподавателя. Что Вы сами-то, как первый раз замужем?! – возразил заведующий.

– Но, всё равно, я считаю, что мы должны отчислить этого Левшакова! Что б другим неповадно было! И если надо, то я и до декана дойду с этим! – не сдавался морально пострадавший преподаватель.

В ответ на это заведующий поинтересовался, а что делал сам Пётр Петрович, пока его подопечные свободное плавание совершали? На это преподавателю было что ответить – над статьёй работал. Важной, общекафедральной. Но наступательный азарт у него как-то пропал. Немного выдохнувшись, спросил заведующего, почему тот защищает этого Левшакова?

– А он, этот Левшаков, мне понравился. Объясняю. Во-первых, он, как ни странно, честный и достаточно смелый, не стал ни товарищей подводить, ни Вас, Пётр, кстати, тоже. Хотя и осознавал, как мне кажется, чем ему это грозит. И извинился перед Вами. Публично, что характерно. А это дорогого стоит у приличных людей. Во-вторых, он человек команды – когда его коллеги приболели (я, кстати, не верю, что это они салатиком траванулись, а не чем покрепче), то он один здоровый и ответственный остался, их прикрывал. Пусть даже не так, как надо бы. За общее дело радел, то есть. Они, студенты наши, отлично ведь осознают, что ничего нового в Финском заливе не откроют, что мы лишь учим их измерения делать правильно. Потому и халявить пытаются, где могут. И последнее, но не самое маловажное. Он творческий подход применил, голову к процессу… м-м-м… создания новой реальности приложил. И с успехом, надо сказать! Вот, Вы, Пётр, поверили, хотя и не могли не знать истинной картины течений. И если бы не один эффект, про который этот Левшаков ещё не знает, так как мы о нём студентам только на четвёртом курсе рассказываем, то картина течений, им нарисованная, была бы очень правдоподобной. Я даже удивляюсь, как это всего лишь третьекурсник смог так реалистично всё изобразить! Так что не будем его отчислять. Выговор ему, конечно, максимально строгий объявим, стипендии лишим… Что? Нет у него стипендии? Ну, повезло парню – не так обидно будет. А как у него, кстати, вообще с учёбой? Слабенький середнячок? Что-то не верится. Ну, Вам, конечно, видней. Уверяю, что потенциал у парня есть. Уж, поверьте моему опыту… Так, знаете что! Заберу-ка я его от Вас к себе. Вам, наверное, не просто будет к нему теперь объективно относиться, а мне он понравился. Договорились? Вот и ладушки. Так, а теперь позовите из коридора этого авантюриста – будем ему больно делать. В воспитательных целях.

Вот так было дело в комнате преподавателей. А теперь возвращаем слово Левшакову.

Так, что-то я отвлёкся, задумался. На чём это я остановился? А! О том, как меня чуть из Гидромета не выгнали. Не выгнали, в общем. Я, правда, с семестр ещё боялся, что завкафедры найдёт, к чему прицепиться, и всё-таки выгонит. Но обошлось. А тут и с учёбой стало налаживаться. Зимнюю сессию очень прилично сдал. Хотя пришлось кое-какие курсы прошлых лет поштудировать повторно. Узнал много нового. Из того, что должен был ещё на младших курсах узнать.

Прошёл четвёртый курс и бакалавриат вместе с ним закончился. Работу написал вполне проходную, хотя заведующий всю её чуть не носом взрыхлил, всё халтуру мою пытался найти. Но тут, уж, я не дал повода – всё честно делал.

Дальше учиться стало интереснее – больше специальных предметов. И одновременно – больше белых пятен незнания и, соответственно, возможностей для заинтересованного человека. Понятно, что нам, магистрантам, профессора и доценты наши старались, всё-таки, причёсанную информацию выдавать о морях и океанах. Но “белые пятна” и споры больших учёных, всё равно, вылазили на обозрение. Если быть внимательным, конечно, и читать чуть больше, чем задают.

В середине пятого курса вызвал меня мой фактически уже постоянный куратор – завкафедры и говорит:

– Вот, что, Алексей, есть работа. Договорн'aя. То есть за неё и платить будут. И ещё она вполне в качестве дипломной сойдёт. Работать придётся больше не руками, а головой. Благо опыт у Вас есть… Помню, помню Ваше “течение” в Маркизовой Луже. И не краснейте – красиво получилось. Хоть и фантастика. Вот и на этот раз будете мозг напрягать. Но есть нюанс. Заказчики – военные моряки. Из НИИ военно-морского. Впрочем, это Вас коснётся мало, так как посредником между ними и Вами буду я. Потому как у Вас допуска к ДСП7 материалам нету. А суть работы – в следующем…

И начал мне эту самую суть излагать. В общем, заказали вояки несколько специфический статистический анализ влияния ледников арктического бассейна на морские течения, в непосредственной близости ледников этих протекающих: от самого маленького ледничка до Гренландского покровного. Конкретные детали: что именно, какие, там, параметры ледников, да, почему эти параметры, а не другие я вам рассказывать не буду. И не потому, что тайна. Нет, по большому счёту, там никакой тайны. Есть простое незнание. Просто не интересно это вам, в отличие от моряков военных, будет. И к рассказу не относится. Но объём работы внушал! Очередная пирамида Хеопса на одного бедного магистранта. Чувствую, лягу я под ней замертво… И совсем не в качестве фараона.

По мере того, как моя и без того унылая физиономия становилась всё печальней и грустней, лицо завкафедры наоборот принимало всё более довольный и какой-то хитрый вид. Похоже, что целью его является моя мучительная, но не слишком быстрая смерть.

А потом спрашивает, есть ли у меня флэшка, чтобы он мне весь объём данных, которые анализировать придётся, на неё скинул. Выдал ему свою – фактически безразмерную, на 16 Гигов, то есть. Но не поместилось всё! Пришлось её от всяких-разных файлов предварительно очистить… Кое как влезло. Ой, мама, роди меня обратно!