ТРУП НЕГРА ОБНАРУЖИЛИ ВЕЧЕРОМ НА ПРОМЗОНЕ мужики-литейщики. Между литейкой и цехом офисной мебели есть уютный закуток, где можно пошабить32, потереть за жизнь, присев на корточки у стенки, пересечься с пацанами из других отрядов. Негр лежал лицом вниз, из шеи торчал длинный арматурный штырь. Кто-то загнал эту пиковину, подкравшись сзади, и она прошла насквозь, пробив несчастному горло. Когда арестанты наткнулись на мертвяка, окурок в его руке ещё тлел.

– С курением надо завязывать, – тихо сказал Сеня Крот из третьего отряда.

– Заткнись, – шикнул седой Петрович и перекрестился.

– За что его так? – испуганно пискнул мелкий крадунец Яша-Бяша, теребя в жилистых руках засаленные рабочие рукавицы.

– За хрен и за яйца, – коротко пояснил Петрович. – Оно нам надо? Пускай опера разбираются.

Начальника отдела безопасности и оперативной работы майора Куткова сообщение о «мокрухе» шарахнуло по памаркам33 так, как кокосовый орех долбанул бы Ньютона, попутай тот яблоню с пальмой. За шесть лет беспорочной службы «главкума» в колонии строгого режима до смертоубийства здесь не доходило. Ну, бывало, кому-нибудь рёбра ломали, башку пробивали, в прошлом году пассажир из третьего отряда вздёрнулся (правда, откачали). Тубики время от времени ласты склеивают. Короче, дела житейские. А тут – арматурой да в грызло…

Вскоре выяснилось гнилое обстоятельство, которое совсем добило майора. Убийство – штука неприятная. Но, если грохнули голимого зэка, никто большого шума не поднимет. Умер-шмумер – другого пришлют. А с нынешним жмуром дело совсем поганое.

Дмитрий Сергеевич печально перелистал пухлую папку с красной диагональной полосой на обложке. Осуждённый Сергей Негрий (погоняло Сержик Негр), 29 лет, вторая судимость. Первый раз – в двадцать один год по статье 166 УК России, автоугон. Грехи молодости. Отмерили трёшку рублями и полгода мелочью -учитывая боевую биографию (длинный перечень приводов в милицию и условный срок за кражу по малолетке).

Второй срок солиднее – статья 162, разбой. К тому времени Негр в родном городе Облупьевске числился «бойцом» у известного авторитета Доломана. Семь годков как с куста, без надежды на УДО – поскольку «осуждённый Негрий по отношению к администрации мест лишения свободы ведёт себя агрессивно, характеризуется крайне негативно и примыкает к группе лиц отрицательной направленности». Хотя негативному осуждённому досрочное освобождение уже до лампочки. Покоится с биркой на ноге под крестом, на котором намалёван порядковый номер.

«Какой там номер? – одёрнул сам себя Кутков. – Если бы под номером, проблемы бы не было…».

И точно: тело Сергея Степановича Негрия было выдано его матери и сестре. Оказалось, сестричка этого демонюги между отсидками брата выскочила замуж за депутата городской Думы Моргулина! Того самого, который скоро в Госдуму намыливается. Сестрица и поспособствовала, чтобы Сержика перевели из другой области в «девятку» – ближе к дому. Нахлопотала…

Короче, списать «мокруху» на несчастный случай не вышло. Моргулин с супругой надавили на прокуратуру, «хозяина» колонии подполковника Загайло выдернули к высокому начальству, после чего он пару дней провалялся дома в предынфарктном состоянии. А «куму» начальник службы исполнения наказаний генерал Бурдюков лично обещал место разносчика шаек в бане при областном лепрозории, если Кутков в ударные сроки не раскроет преступление.

– И не вздумай впарить какого-нибудь урода, который с усёру готов признать себя потомственным расистом! – рычал на Куткова генерал. – Ты мне настоящего душегуба предоставь! Чтобы никаких насчёт этого Негра не было. Тьфу ты, пакость… С такой кликухой я бы сам на себя руки наложил.

«Лучше бы ты сам себе в штаны наложил», – мысленно посоветовал генералу Дмитрий Сергеевич и отправился восвояси – горе горевать.

В ТОТ ЖЕ ДЕНЬ МАЙОР ВЫЗВАЛ к себе в кабинет Колю Тайгу – «смотрящего» шестого отряда, где мотал срок покойный Сержик Негр. Вместе с Тайгой приплелись ещё двое – староста зоновской церквушки Егор Андронов и долговязый Витя Сверчок, зачем-то с телевизионной программкой подмышкой.

– Я не понял, Ермишин: это что за трио бандуристов? – сурово наехал на «смотрящего» Кутков. – Ты по-русски туго догоняешь? Я вызывал только тебя!

– Гражданин майор, вы ж порядок знаете, – укоризненно покачал головой Тайга. – Мне без очевидцев в «кумовке» появляться никак нельзя. Гнилые базары пойдут…

– Ты охуел с недосыпу?! – взвился «главкум». – Здесь порядки я устанавливаю, а не зэчня! А ну, пошли вон! – заорал майор на Андронова со Сверчком.

– Тогда разговора не будет, – коротко отрезал Тайга и повернулся, чтобы отправиться вслед за арестантами. – Мне в «шизняк» или сходу в «бур»34?

Дмитрий Сергеевич понял, что козыри – в руках у Ермишина.

– Успеешь ещё в «кадушке»35 поплескаться, – бросил он. – Только просвети меня, лапотного: почему же Слонику, «смотрящему» зоны, в кумовку одному заходить незападло? Он только что здесь был. Да ты и сам в курсе, что я любого из блатоты выдёргиваю к себе, когда это требуется.

– Блатота сама за себя отвечает, – равнодушно протянул Тайга. – А я по жизни полосатый36. У меня свои понятия, нэпманские37.