Шрифт:
– Поймать бы ещё такую… – мечтал с тех пор Мишка.
Пираты
На берегу моря лежал кит. Впрочем, это был уже не кит. Это была огромнейшая тёмно-бурая куча. Испо-линским холмом возвышалась на ней голова, торчали дуги-рёбра, обозначались позвонки. Хвостовой плавник утопал в лужах жира: под июньским солнцем кит таял. Когда-то могучая, пасть искривилась угрюмой складкой.
– Как же он на берег попал? – удивился Василий. – Вроде ему делать здесь нечего.
– Наверно, братцы, он выпрыгнул на берег, чтобы умереть, – предположил Мишка.
– А разве в море места мало? – возразил ему Василий.
– Ну и что? – заспорил Мишка. – Слоны же уходят умирать куда подальше! Об этом даже в книжках написано. А ты, мой друг Вася, книжек не читаешь.
– Побольше тебя читаю! – возмутился Василий. – И о слонах читал. Но слоны живут где? В саваннах.
А кит где?
– Кит тоже большой!
Друзья заспорили. Как всегда, впрочем.
Мы стояли и смотрели на кита. Нам было жалко его: такой большой и так страшно погиб.
Никто из нас не понимал, почему он погиб. Только Мишке было всё ясно…
Озадаченные, пошли мы к шлюпке. Под ногами хрустел песок. Волны лениво подкатывались к сапогам, замывали следы. А над морем и над берегом бушевал птичий базар: чайки, бакланы, мартыны, баулы, кайры кувыркались в тёплом воздухе. Кричали, ссорились. Нерпы, как обычно, играли: они грудью бросались на бегущую по отмели волну, расслабленно переворачивались и катились к берегу в кипящей пене. А под самыми облаками летели гагары, возвращавшиеся из дальнего рейса, – в клювах блестело по рыбине для маленьких гагарят.
На горизонте маячил наш сейнер, он стоял на якоре.
Столкнули на волну шлюпку, попрыгали в неё. Кит угрюмо смотрел на нас.
– Загадочка, – сказал Василий.
– Никакой загадки нету, – упорствовал Мишка.
Подошли к сейнеру. Капитан или, как мы его звали, «Старик» ждал нас: пора было готовиться к ночи, к фосфорическому лову. Подняли якорь и поплыли подальше в море – искать, где рыбки собралось побольше.
– Кита загнали на берег касатки, – сказал Старик, выслушав наш рассказ.
– Касатки? – удивился Мишка. – Но ведь они раз в сто меньше китов!
– Зато у них на спине очень твёрдый и острый плавник…
– Точно! Как коса, – прервал капитана Мишка.
– Так вот, – продолжал капитан. – Эти бестии собираются стаями штук по тридцать – пятьдесят и нападают на кита. Подныривают под него и режут плавниками… Пока от кита ничего не останется. Кит в этих случаях, если близко берег, выбрасывается на сушу и погибает, конечно.
– Значит, они нападают на него… ни за что? – удивился Мишка. – Ну и пираты!
И правда – пираты, ничего не скажешь!
Чудной остров
А ведь есть чудеса на свете… Есть!
Вот как-то вышли мы в море апрельским утром. Был туман. В Беринговом море туманы часто бывают, а в апреле они иногда такие, что свою протянутую руку не видишь. Прохладно, сыро…
Сменившись с рулевой вахты, Мишка пришёл в кубрик [6] озадаченный.
– Ребята, там что-то происходит… – сказал он.
Поднялись наверх – ничего не видно, только один туман, как в молоке продвигаемся.
6
Кубрик – жилое помещение для команды на судне.
– Ну и что? – спросили мы. – Туман как туман.
– А вы разве ничего не слышите? – удивился Мишка.
И верно. Откуда-то издалека и сверху – будто с облаков – доносился гул. Непонятный, словно шум далёкого прибоя или ворчание какого-то чудовища.
– Идти прежним курсом! – сказал капитан и улыбнулся.
Идём прежним курсом, непонятный этот гул нарастает. Теперь уже можно расслышать карканье, кваканье, рёв… И всё это над мачтами где-то.
– Братцы, что же это? – засуетился Мишка. Он здорово, наверно, испугался. – Товарищ капитан, что же это?
Капитан молчит, ход сбавил до малого.
Теперь идём тихо-тихо, крадёмся по туману. А этот страшный гул уже оглушительным становится. Поджилки затряслись не только у Мишки. Замерли все, ждём.
– Полундра [7] : скалы! – закричал с носа сейнера Кирка, они с Василием стояли вперёдсмотрящими.
– Ну вот и пришли, – сказал капитан и застопорил ход. – Это остров Верхотуров.
Перед нами были тёмные, скользкие, покрытые бородами водорослей у воды скалы. Они отвесной стеной уходили в туман, вода под ними была тёмная, стеклянно-прозрачная. Со дна до самой поверхности поднимались огромные листья водорослей, будто лес рос на дне моря. Между этими большущими языками листьев скользили какие-то тени. Тени прятались в подводные гроты. А над ними ревело чудовище. Оно ревело оглушительно, как тонущий пароход, будто догадывалось, что мы здесь. Было жутко.
7
Полундра – окрик, предостерегающий об опасности.