Девушка посмотрела на Готфрида и его спутницу. Почувствовав себя неловко, Готфрид призадумался и Беатриче поменяла окрас — пепельного цвета фигурка стала нежно-розовой, а бирюзовые бусинки-глаза, обратились точечками изумрудного цвета.

— Барышня, а вы часом не знаете выход из сей каменной утробы? — как ни в чем ни бывало, улыбаясь во весь рот, поинтересовался Готфрид.

— Энто еще кто? Сажная альвийка, откуда? — опешил Зотик.

— Пепельная уж тогда, не сажная, — поправил Готфрид.

— Цинийка, — добавил Леон самый вежливый и правильный вариант.

— Оттуда же откуда и вы, вестимо… и да, вы морты уже в печенках у меня сидите со своей манией называть нас темными. Блондинчик молодец, как всегда галантен. Неужели так тяжело запомнить одно слово — цинийцы или на худой конец просто альвы?

— Сказала альвийка, употребив слово «морт», — не упустив шанса, вклинился Готфрид.

Девушка пропустила замечание Готфрида мимо ушей. Леон убрал меч.

— Не знала бы где выход — не сунулась бы по собственной воле в это промозглое место, итак уже набрала порядком земли за шиворот и в волосы. Теперь мы слега поменялись ролями, — вы мои заложники. Если не хотите быть убитыми атабами, а ими здесь наводнен весь пирамидалл, придется выполнить мои требования.

«Она знает где мы! Знает о пирамидаллах!» — удивился Леон.

— Озвучьте же их, раз уж мы стали вашими заложниками, — попросил Готфрид девушку. Оба вели себя так, словно ничего не произошло в тот дождливый день, когда черный рыцарь почувствовал неудержимую тягу к этой разбойнице и встретил своего личного эйдоса. Леон покачал головой и тихо зачитал строки стихов:

Что этот мир? — Увы, пристанище шутов,

Подмостки, где дают одну и ту же пьесу,

И здесь ничто тебе так не прибавит весу

Как знание ролей, — тогда и жди цветов…

— Чо происходит-то? Ах ты ж зараза! Энто же ваша пленница, та беглянка-лучница! — вдруг понял Зотик, разглядев в пещерном полумраке девушку, которую он уже видел, когда ее вели по деревне под дождем вместе с остальными пленниками.

Альвийка взглянула на эквиларов, явно не понимая о какой лучнице речь, но влезать в разговор не стала. Вместо этого, не дав сказать Зотику дальше ни слова, она быстро объяснила суть своего дела деланно деловым тоном:

— Господа рыцари и не только, у меня на руках побывал план этого пирамидалла. Я знаю, как отсюда выбраться, но сначала мне нужно кое-что прихватить, сувенир на память. К сожалению не везде моя сноровка и умение держаться в тени уместны. Кое-где нужны отважные рыцари, способные защитить беззащитную даму.

— Энто ты то беззащитная? — возмутился Зотик, смерив возмущенных взглядом стилеты на поясе.

— Ну не они же! — фыркнула альвийка, мотнув головой в сторону Готфрида и Леона.

— Расклад таков — мы охраняем тебя, ты грабишь гробницу и в знак благодарности, выводишь нас? — резюмировал Леон.

— Пожалуй, наконец я должна открыто признать свою неправоту. Вы не типичные рыцаренки, у вас помимо меча на поясе и в голове кой чего да имеется. — улыбнулась Лиса.

— Я тебе не доверяю, Лиса, а грабить могилы дело недостойного любого, тем более рыцаря. Раз выход есть, что помешает нам самим его найти? — противился Леон.

— Дай-ка подумать, — альвийка обхватила подбородок пальцами, изображая задумчивость. — Пожалуй сотня атабов и их ручные зверушки, а также полное незнание куда идти. Минутка истории, в пирамидаллах никогда не строили выходов на поверхность.

— Тогда как мы выберемся? — поинтересовался Зотик.

— Я проведу, — ответила девушка, дав понять, что своих тайн раскрывать не собирается.

«То ли сумасшедшая, то ли бесстрашная? Ведь мы сейчас в одной упряжке, наверх ей уже не вернуться», — изумился Леон.

— Грабить могилы вас никто и не заставляет, ваше дело простое — даму защищать. Хотя если вы захотите прихватить тут себе сувенирчиков, — мой рот на замке. — альвийка хитро подмигнула. — Избавьтесь от факела и за мной, живо! — cкомандовала девушка и быстрыми шагами отправилась вглубь мрачного коридора, где ее и без того темный силуэт и вовсе растворился во мраке как чернильная капля в ночном небе.

— У нас нет выбора, — пожав плечами, заметил Готфрид и отправился следом за девушкой. Факел он сунул в комья земли, обильными горками, возвышающимися под дырой в потолке.

«Легко тебе говорить, Готфрид, ты пойдешь за ней куда угодно», — ответил про себя Леон, стискивая от досады кулаки. Потакать разбойнице, обворовывающей мертвых ну никак не входило в планы рыцаря-романтика.

Леон и Зотик последовали за другом. Группа снова миновала разлом в стене, альвийка проходя мимо с изящностью кошки пригнулась, дабы лишний раз не светиться. Глаза постепенно привыкали к темноте, к тому же группу вела цинийка, а этот народ прекрасно видел в темноте. Леон насчитал не меньше шести поворотов, прежде чем Лиса не шикнула на рыцарей, призывая остановиться.