Мальчик смотрел на Миру и слушал их разговор. Она увидела, как изменилось его личико. Теперь на неё смотрели не детские задорные глаза, а строгие глаза взрослого мужчины. Данилка сделал шаг к Мире и протянул её одну конфету.

– Возьми эту конфету, тетя, и отдай своему мальчику. Мне его жалко…- Сказал он, развернулся и пошёл, потянув за собой свою бабушку.

Мира почти минуту смотрела им вслед. И лишь когда почувствовала, как слеза скатилась по её щеке, произнесла.- О, Господи, надоумь меня, что делать. Помоги, словом Божьим. Направь на дела праведные…

Эти слова молитвы Мира помнила, потому что именно их повторяла её мама, когда на душе было тяжко, и она не знала, что делать. В то же мгновение солнце осветило пруд, парк и Миру. Природа засияла красками поздней, чуть примороженной, осени. Даже уточки в пруду, поднимаясь на задние лапки, стали обрызгивать себя водой. Капли воды разлетались вокруг них, и сияли на солнце, как алмазы.

Мира смотрела на эту красоту и продолжала держать в руках конфету от малыша Данилки. И вдруг, ей так захотелось её съесть, что даже голова закружилась. Она быстро развернула конфету и запустила её себе в рот. Мира и предположить не могла, что может так насладиться конфетой. Ран закрыла глаза, блаженно вздохнула и … ту же почувствовала, как в её животике «запорхали бабочки». Стало щекотно и радостно…

Она вновь вернулась к скамейке, села на неё и приложила руку к животику. Она стала ощущать ладонью, как «бабочки порхают» в нём даже через курточку.

– Неужели это мой малыш?
– Мысленно послала она вопрос на Небеса и тут же получила ответ.
– Дай!

У неё закружилась голова. Она произнесла слова молитвы «Отче Наш», и прислушалась к себе. И вдруг…её душа стала читать молитву, обращённую к Николаю Чудотворцу. Мира сидела и слушала себя, как заворожённая. Эту молитву она слышала всего лишь раз в восемь лет, когда болела. Её мама сидела возле её постели и тихо читала эту молитву… Прошло столько лет, голова Миры молитву не помнит, а вот её душа помнит и…читает: «Возбранный Чудотворче и изрядный угодниче Христов Отче Николае! Миру всему источая многценное милости миро и неисчерпаемое чудес море, крепости духовные уставляеши, и я восхваляю тя любовцю, преблаженне Святителю Николае: ты же яко имея дерзновение ко Господу,…»

Мира минут десять слушала, как эту длинную молитву читает её душа, и всё это время улыбалась.

Солнце продолжало светить с неба, делая погоду сказочной и неземной. И вдруг она услышала в голове голос, который не сразу поняла.

– Mira, beni duyuyor musun? Mira, beni duyuyor musun?... Konu; sevdi;im!

Мира узнала голос Дамира, но не поняла, что он говорит.

– Дамир?
– Мысленно произнесла она, сдерживая биение сердца.
– Я тебя слышу, но… ничего не понимаю. Почему я тебя не понимаю?
– Волнение и отчаянье завладели её душой. Она ещё раз мысленно произнесла: - Почему я тебя не понимаю?

И вдруг услышала ответ.
– Успокойся. Он спрашивает, слышишь ли ты его, милая?

Этот голос был не голосом Дамира…. Это был детский голос?

Мира невольно огляделась вокруг себя, ища глазами ребёнка. Она подумала, что малыш Данилка вернулся к ней вместе со своей бабушкой, но вокруг неё никого не было.

– Что будешь отвечать?
– Вновь спросил голос.

– Я его слышу, но не понимаю.
– Мысленно произнесла она и добавила.- А ты, кто?

– Я сейчас передам Дамиру твой ответ, а потом мы поговорим. Я думаю, что Дамиру тоже надо будет «прийти в себя» после этого ответа.

Мира сидела, как статуя, на скамейке, боясь пошевелиться.

– Всё… Он в шоке. Пусть подумает, а ты расслабься, а то мне стало душно. Не перекрывай мне кислород, … мама.

Мира чуть не подпрыгнула на скамейке. Она продолжала держать свои ладони на животике, а теперь ещё на него и посмотрел. Она сделала несколько дыхательных упражнение и мысленно спросила.
– Ты - мой ребёнок?

– Да.
– Услышала она детский голос.
– Поговорим?

– Поговорим?

– Мама, кто такой Дамир и почему я тоже его слышу? Он спрашивает, почему ты его не понимаешь?

Мира тоже слышала голос Дамира. И он говорил на турецком языке. И она опять его не понимала.

– Я перестала понимать его язык. Он говорит на своём языке, по-турецки, а я по-русски. Раньше мы понимали друг друга, а теперь… не понимаем. Так ему и скажи, но… Почему ты его понимаешь?

Минуту она ждала ответа, а потом услышала.
– Дамир опять находится в шоке. Пусть подумает… Но ты, мама, мне так и не ответила на вопрос: кто такой Дамир?

– Это твой … папа, малыш. И он … ничего о тебе не знает.

Минуту она опять ждала ответа.

– Теперь знает…. Я ему всё объяснил. Он опять в шоке… Пусть подумает.

– О, Господи, - чуть не вскрикнула Мира, - что ты ему сказал?

– Что я счастлив. У меня есть мама и папа! А какой он, мой папа? Тебя, мама, я уже знаю. Я видел тебя в зеркале. А, как выглядит мой папа?